Глава 21
читать дальше
Глава 21.
Линда была искренне рада появлению улыбающейся Марии Филипповны и возбужденной Софьи.
- Привет! – весело произнесла Мария Филипповна, - Мы решили оторвать тебя от работы.
- Мам, как здорово, что вы пришли! – сердечно воскликнула Линда, подхватывая на руки подбежавшую к ней Софью.
- Значит, ты не будешь возражать, если мы украдем тебя у твоих дел? – озорно осведомилась Мария Филипповна.
- Совершенно нет, - улыбаясь, заверила Линда, - Я с готовностью отсюда сбегу.
- Тогда собирайся! – шутливо скомандовала Мария Филипповна и добавила, - Мы пойдем…
- Выбирать свадебный наряд! – с торжественным трепетом закончила за нее Софья.
Линда с любовью посмотрела на Марию Филипповну, которая немного смущенно утвердительно кивнула, и перевела взгляд на сияющие неподдельным восторгом глазенки Софьи. Ощущая всепоглощающую нежность, Линда ласково чмокнула курносый носик девочки. Софья довольно фыркнула и обвила ручонками ее шею.
- Тогда нам, непременно, нужно поторопиться, - весело произнесла Линда, - Сейчас я захвачу ключи от машины, и мы отправимся.
- Фу, лентяйка! – с наигранным недовольством воскликнула Мария Филипповна, - Тут два шага пройти, а ей машину подавай.
Линда опустила Софью и печально проговорила, хотя глаза по-прежнему искрились весельем:
- Все, убедили. Отправляемся на своих двоих.
- Вот и правильно, - похвалила Мария Филипповна, - К тому же день невероятно теплый, даже не верится, что где-то недалеко притаилась зима.
Это было истинной правдой. Ярко светившее солнце словно насмехалось над сумерками, царившими в душе Линды. Неотступно преследовавшие воспоминания о Глебе не давали даже секундной передышки, все время терзая ее сердце.
- А у вас здесь, как во дворце, - благоговейно промолвила Софья, возвращая ее в реальность, - Все так красиво.
- Спасибо, Солнышко, - нежно проговорила Линда, улыбаясь и беря маленькую ладошку Софьи, - Пожалуй, я готова, - добавила она, глянув на Марию Филипповну.
- Тогда в путь, - произнесла она, выходя из кабинета и столкнувшись со светящейся радостью Наташей.
- Ой, Мария Филипповна! – сердечно воскликнула она, - Как же давно вы к нам не заглядывали!
Мария Филипповна мягко улыбнулась:
- Здравствуй, Наташенька, - тепло отозвалась она, - Ты своим сиянием звезды затмить можешь.
Щеки Наташи покрылись легким румянцем:
- Да я же замуж выхожу, - доверчиво поделилась она.
Линда наблюдала, как ее мама с нескрываемым интересом выслушивает сбивчивую торопливую речь Наташи, желает ей счастья, восхищенно охает, разглядывая скромное, аккуратное колечко, венчавшее безымянный палец изящной руки ее секретаря.
«Почему же у меня не получается тепло по-дружески общаться с окружающими? – печально подумала Линда, - Может, из-за того, что я не доверяю людям? Или наоборот, доверяю, но не тем?» Каждый раз, когда она открывалась людям, они заставляли ее страдать каким-то особенным изощренным способом.
Сначала отец, боль от предательства которого заглушала лютая, свирепая ненависть, затем муж, которого она не любила, но испытывала глубокую симпатию и отчасти, поэтому мирилась с его похождениями, жалившими ее, но не смертельно, и, наконец, Глеб.
Его вероломство сложнее всего было пережить. Она не могла его ненавидеть, и даже не удавалось разжечь в себе злость, и все из-за того, что любила его слишком сильно, слишком самоотверженно и безнадежно. И именно это чувство сделало ее очень уязвимой и беззащитной, подарив несколько быстротечных мгновений счастья и жестоко отобрав все, оставив ее ни с чем, лишив даже хрупкого внутреннего равновесия и гармонии.
Линда порывисто вздохнула и ощутила, как Софья сильнее сжала ее руку, обеспокоено глядя на нее. Линда грустно улыбнулась. Забота девочки была такой трогательной и искренней, что ей пришлось сдерживать внезапно вспыхнувшее желание горько разрыдаться.
- Линда Николаевна, - обратилась к ней Наташа, - мы с Артемом хотели бы, чтобы вы присутствовали на нашей свадьбе.
До Линды медленно доходил смысл просьбы, и она как-то отрешенно отметила молчаливое напряжение, плещущееся в глазах Наташи. Она слегка тряхнула головой, пытаясь вернуть себе способность здраво мыслить и, улыбнувшись, произнесла:
- Я с удовольствием приму ваше приглашение.
- Правда?! – радостно воскликнула Наташа, откровенно выпуская вздох облегчения.
«Неужели она полагала, что я ее покусаю?» - саркастически подумала Линда, а вслух промолвила:
- Конечно.
- Тогда это вам, - довольно проговорила Наташа, протягивая ей заранее приготовленное белоснежное приглашение с золотыми вензелями и вручая такое же Марии Филипповне.
- Спасибо, Наташенька, - промолвила Мария Филипповна, - Мы непременно будем, а сейчас нам пора.
Наташа засуетилась:
- Я понимаю. Совсем я вас заболтала, - виновато улыбаясь, отреагировала она.
- Какие глупости! – отмахнулась Мария Филипповна, - Было очень приятно с тобой пообщаться.
- Да, но… - Наташа беспокойно посмотрела на Линду.
- Не переживай ты так, - усмехнувшись, произнесла Линда. Она и не предполагала, что вселяет такой страх, - Работа еще ни от кого не убегала. И потом тебе, наверное, нужно готовиться к такому торжественному событию.
Наташа утвердительно кивнула:
- Я хотела бы отпроситься сегодня, - осторожно проговорила она.
- Так в чем проблема? – изумленно поинтересовалась Линда, - Я думаю, что ты можешь быть свободна.
- Тогда я пойду? – с надеждой спросила Наташа и засияла улыбкой, - Мне в салон свадебных платьев надо.
- Ну вперед, - подбодрила весело Линда, - Ты же должна быть неотразимой, чтобы все ахнули.
В порыве благодарности Наташа обняла ее, а Линда замерла и со смесью удивления и растерянности воззрилась на смеющуюся Марию Филипповну.
- Я побежала, - полуутвердительно полувопросительно проговорила Наташа.
- Давай, - согласилась Линда, - Жду тебя не раньше завтрашнего дня.
Наташа чарующе улыбнулась и торопливо застучала каблучками, удаляясь.
- Как сказала бы Валери, - произнесла задумчиво Мария Филипповна, - ни дать, ни взять начался брачный сезон.
Это было так точно подмечено, что заставило Линду звонко рассмеяться.
- Кажется, свадьба будет через неделю, - заметила Софья, вертя в руках приглашение.
Мария Филипповна тихо охнула, а Линда закашлялась от неожиданности.
- Все, мам, - промолвила она, улыбаясь, - придется тебе забыть о скромном торжестве.
- Это еще почему? – изумилась Мария Филипповна.
- Все очень просто, - Линда бросила мимолетный взгляд на содержание пригласительной открытки, - у вас свадьба в один день!
- Ой! – это все, что смогла произнести Мария Филипповна.
- Вот здорово! – живо с энтузиазмом воскликнула Софья.
Как же ему не везет! Опять она нашла лазейку и, изловчившись, просочилась у него меж пальцев. Он с силой затоптал окурок и со свистом втянул воздух.
Как он может насладиться ее мучениями, если вокруг нее всегда вьется так много народа?! «Даже эта рыжая бестия оказалась на редкость живучей!» - с отвращением подумал он. А сейчас она идет, и словно щитом, прикрывается собственной матерью!
Постепенно он начал расслабляться, с трепетом ощущая, как в голове, подобно пчелиному рою, зажужжали гениальные идеи. «Просто одна краше другой! – с издевкой решил он, - Что ж, можешь считать, что тебе удалось взять тайм-аут. Но это ненадолго».
Он хищно оскалился, точно зная, что ей остались считанные дни. «А может часы, кто его знает? – злобно размышлял он, - И можешь не сомневаться, до твоей мамочки я тоже доберусь. Мама, мамочка, мамуля, сколько же ты мне задолжала. Боюсь, жизни не хватит рассчитаться».
Человек отделился от стены и двинулся, не оглядываясь, в противоположную сторону. Он позволит им еще одну крошечную передышку. Он потерпит, к тому же у него есть одно неотложное дельце.
Человек причмокнул языком. «Ах, Оленька, Оленька, как безрассудно ты поступила, - думал он, - Тебя непременно надо наказать, чтобы больше не возникало желаний совершать подобные глупости»,
Ему было почти жаль Ольгу, но это «почти» он никогда не принимал во внимание. Если бы она попалась ему в тот момент, когда он обнаружил пропажу, то вряд ли бы ее теперь носила земля. Ему не нравилось, причем очень, что его держат за идиота.
Сейчас он немного остыл и считал, что уже за одно это Ольга должна благодарить его, валяясь в ногах. Он просто преподнесет ей урок покорности и повиновения и навсегда вышибет дурь из ее головы.
Человек незаметно для себя уже стоял перед дверью квартиры, за которой находилась Ольга. «Ах, наивный котенок, - с какой-то свирепой нежностью подумал он, - Как же глупо с твоей стороны было надеяться на то, что я не доберусь до тебя».
Человек прислушался. На лестничной клетке царила тишина, нарушаемая шорохом мусоропровода. Он, тщательно натягивая, надел перчатки и достал из кармана, тихо звякнувшие, отмычки. Колдовать пришлось недолго. Человек с удовольствием отметил сухой щелчок замка. Он нажал на ручку, и дверь приглашающе отварилась.
Он бесшумно вошел и стал осматриваться. «Как у нас уютно!» - с кривой усмешкой отметил он. Все вокруг дышало обманчивым спокойствием. Человек на долю секунды заколебался: «Вдруг ее здесь нет?» Но в тоже мгновение он избавился от этой мысли, его чутье настойчиво нашептывало, что она в заманчивой близости от него.
Осторожно ступая, человек заглянул на кухню, затем остановился, заворожено наблюдая за мирно спящей Ольгой. «Спят усталые ребята, баю бай, - цинично думал он, поправляя соскользнувшее одеяло и аккуратно откинув упавшую ей на глаза прядь.
Ольга пробормотала что-то неразборчивое, а человек, усмехнувшись, вышел, вернувшись с табуретом. Он уселся напротив Ольги и стал гипнотизировать ее немигающим взглядом, отмечая размеренное дыхание и спокойно вздымающуюся грудь. Он ждал.
Ольгу заставило проснуться необъяснимое ощущение нависшей опасности. Ее глаза поддернутые думкой дремы медленно скользили по знакомым предметам комнаты, когда…
Ольга резко села и прижала одеяло к груди, словно искала у него защиты:
- Ты! – сдерживая волнами накатывающую панику, выдохнула она.
Человек хищно улыбнулся, наслаждаясь собственным могуществом:
- Тише, котенок.
Ольга сглотнула подкативший к горлу ком и собралась закричать. Он мгновенно уловил ее желание, и его глаза опасно сверкнули:
- А вот этого не надо, - елейным голосом произнес он.
Ольга закашлялась, подавившись заглушенным воплем:
- Как ты сюда попал?! – отчаянно зашептала она.
Он придвинулся ближе:
- Сноровка, - охотно поделился он, и, погладив ее по щеке костяшками пальцев, скорбно добавил, - Котенок, я же предупреждал, чтобы ты ничего лишнего не брала.
Ольга нервно втянула воздух:
- О чем ты? – достаточно хладнокровно проговорила она.
Человек высокомерно вскинул бровь:
- Считай, что я почти поверил, - в его голосе звенела сталь, - Но только вот твои глаза, котенок, тебя подвели.
Ольга зажмурилась, слишком поздно пытаясь скрыть свой страх. Теперь она была в его власти.
- Видно, тебя в детстве не научили, что врать нехорошо, - задумчиво размышлял он, упиваясь ее ужасом, - Я повторю еще раз, и надеюсь услышать правду. Ты поняла, котенок?
Ольга поспешно кивнула, и человек, довольно хмыкнув, поднялся:
- Итак, котенок, - вкрадчиво начал он, - где побрякушки?
Ольга раскрыла глаза и медленно встала, пятясь к двери:
- Я не знаю, - прошелестела она.
Человек неодобрительно покачал головой:
- Кажется, ты утратила остатки своего скудного умишки, - сквозь зубы процедил он, надвигаясь на нее, - Разве ты еще не поняла, что я тебе не по зубам?
- Честное слово! – воскликнула испуганно Ольга, - Я ничего не брала! Может, ты плохо искал?! – голос ее срывался на визг.
Брови человека поползли вверх от подобной дерзости:
- Котенок, в тебе нет ни капли чувства самосохранения, - пророкотал он и одним прыжком преодолел расстояние разделявшее их.
Он схватил Ольгу за плечи и с силой встряхнул:
- Ты плохо усваиваешь уроки, - прошипел он ей на ухо, - Это никуда не годится.
- Отпусти меня, - жалобно простонала Ольга.
- Ты не заслужила этого! – зло отрезал человек.
Он швырнул ее на диван, но видимо просчитался. Падая, Ольга головой ударилась об угол табурета. Перед глазами все закружилось в диком вихре водоворота. Боль вспыхивала пунцовыми россыпями фейерверка в мозгу, потом наступила молчаливая обволакивающая пустота.
На лице человека мелькнуло недоумение. Он подошел к лежавшей в беспамятстве Ольге. Присев на корточки, он заворожено наблюдал, как из маленькой ранки тонкой струйкой сочилась кровь.
- Глупый, глупый котенок, - холодно произнес он, гладя ее по голове, - Ты сама во всем виновата.
Его рука скользнула по белоснежной шее, и он ощутил тревожное биение пульсирующей жилки. Он нахмурился. Так не пойдет, если она выживет, то станет опасной. Он не может этого допустить, подобное не входит в его планы.
Человек наклонился и коснулся губами лба Ольги, и в туже секунду его руки сомкнулись на ее шее. Он по капле выцеживал из нее жизнь. Вдруг он настороженно прислушался, чутье подсказывало, что нужно срочно уносить ноги.
Человек разочарованно вздохнул, разжимая руки, и, наклонившись, прошептал:
- Тебе повезло, котенок.
Он поспешно покинул квартиру. Уже спускаясь по лестнице, он столкнулся с женщиной, которая несла тяжелые сумки. Человек был уверен, что это ее мать.
Мария Филипповна наотрез отказалась от традиционного белоснежного наряда невесты. Она отдала предпочтение строгому серому костюму, при виде которого и Линда и Софья дружно скривились.
- Не понимаю, почему он вам не нравится? – вздохнув, осведомилась Мария Филипповна, рассматривая свое отражение в зеркале.
Линда скептически прищурилась, скрестив руки на груди:
- Слишком невзрачно, - вынесла она свой вердикт.
- А, по-моему, в самый раз, - возразила Мария Филипповна, - Скромно и со вкусом. И потом в моем возрасте не стоит светиться.
- Какой абсурд! – искренне возмутилась Линда, - Ты должна знать, что любви все возрасты покорны. И если тебя не устраивает моя точка зрения, давай поинтересуемся у Софьи. Сама понимаешь, устами младенца…
- Хорошо, хорошо, - перебила Мария Филипповна, - Остынь немного, а то закипишь.
Линда весело усмехнулась и обратилась к Софье:
- Что скажешь, Солнышко? Тебе нравится?
Софья задумчиво склонила голову набок:
- Как-то очень… - она на мгновение замялась, а потом, глянув на Линду, осторожно промолвила, - постно.
- Ха! – ликующе отреагировала Линда, - Я же тебе говорила!
Мария Филипповна всплеснула руками:
- Вредины! – воскликнула она и спокойнее добавила, - Ладно, в чем же, по-вашему, я должна быть?
Она проследила за сияющими восторгом глазенками Софьи и протестующе закачала головой:
- Нет, нет, нет! – упрямо проговорила Мария Филипповна, - Только ничего белого, я предупреждаю!
- Но там такой красивый шлейф, - разочарованно протянула Софья.
- Нет, Солнышко, нужно выбрать что-нибудь по середине, - поддержала маму Линда, мягко остудив пыл Софьи.
- И на том спасибо, - с легкой иронией произнесла Мария Филипповна.
- Мам, придется тебе устроить для нас небольшое шоу, - примирительно проговорила Линда, - Обещаю, мы выберем что-нибудь умеренное, которое понравится нам всем.
Мария Филипповна недоверчиво воззрилась на дочь и наставительно произнесла:
- Только ничего чрезмерного и без крайностей.
- Договорились, - согласилась Линда без возражений.
И они вместе с Софьей наблюдали, как Марии Филипповне девушка принесла несколько платьев, и она скрылась в примерочной, недовольно бормоча что-то насчет недостатка в воспитании Линды.
Перемеряв добрую дюжину нарядов, Мария Филипповна ощутила, что еще чуть-чуть, и она окончательно потеряет терпение. Им категорически ничего не нравилось: одно платье слишком полнило, другое – чересчур стройнило, третье – сливалось с цветом лица, и так далее, и так далее. Мария Филипповна глубоко вздохнула и сжала руки в кулаки, пытаясь справиться с растущим раздражением. «Господи, никогда не думала, что это так сложно!» - мысленно простонала она.
Мария Филипповна воинственно глянула на дочь, которая с самым смиренным видом развела руками. Софья же явно старалась сдерживать рвущийся наружу смех, то и дело кашляя. Она вновь скрылась в примерочной, а когда вышла, то мрачно промолвила:
- Предупреждаю, это последнее.
Мария Филипповна даже не стала смотреть на свое отражение и уже приготовилась к очередной порции критики, когда услышала восхищенное восклицание: «Ух, ты!», - слетевшее с губ Софьи.
- Мама, ты великолепна! – выдохнула Линда, откровенно любуясь ею.
- Как же! – не выдержав, съязвила Мария Филипповна и повернулась к зеркалу.
Оно показало как-то сразу помолодевшую женщину в элегантном слегка приталенном, идеально сидящем нежно-фиолетовом платье, украшенном замысловатой вышивкой ручной работы.
- А что, ничего, - довольно согласилась Мария Филипповна, ее губ коснулась легкая улыбка.
Линда пренебрежительно фыркнула:
- Это ни ничего, это божественно! – с видом знатока произнесла она.
Мария Филипповна весело рассмеялась и обняла дочь:
- Какая же ты у меня умница, Бель! – нежно проговорила она.
Подошла девушка продавец и учтиво поинтересовалась:
- Так, что же вы решили?
- Берем! – хором отреагировали Мария Филипповна и Линда.
Став обладательницами наряда, они пришли к выводу, что следует приобрести еще кое-какие необходимые мелочи. Когда они посетили очередной торговый центр, то Софья как-то тоскливо вздохнула.
- Что-то случилось, солнышко? – мягко осведомилась Линда.
- Бель, ей же смертельно скучно, - ответила за девочку Мария Филипповна, - Ей бы с детворой пообщаться, а ты ее за собой таскаешь.
Подобное даже в голову Линде не приходило:
- Это правда, Солнышко? – нежно спросила она.
Софья утвердительно кивнула, не поднимая головы и мучаясь сознанием того, что является причиной беспокойства.
- Сейчас мы уладим эту проблему, - пообещала Линда и осмотрелась.
В каждом уважающем себя огромном супермаркете было нечто похожее на мини детский сад с услужливыми воспитателями. Обнаружив то, что искала Линда, оставила Софью на попечение улыбающейся женщины, и они с Марией Филипповной отправились в вояж по этажам магазина. Болтая о разной ничего незначащей милой чепухе, ни одна из них не отваживалась начинать серьезный разговор, поднимая волнующую тему.
Линда не хотела омрачать радость матери своими неприятностями, портить ее солнечное настроение рассказом о предательстве Глеба, о ноющем сердце, которое не переставало кровоточить в разлуке с ним, и, несмотря на это, жгучей тоске за ним. Мария Филипповна довольствовалась временами наигранными улыбками дочери, отчетливо видя, что ее что-то снедает изнутри, но не желала причинять новую боль, бередя, скорей всего, еще не затянувшуюся рану.
Когда они возвращались за Софьей, то Линду насторожил плач ребенка, долетавший с детской площадки. Она непроизвольно ускорила шаг и задохнулась от гнева, когда увидела, как воспитательница бесцеремонно трясет Софью за хрупкие плечики, что-то вычитывая.
- Что вы себе позволяете? – холодно осведомилась Линда, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик.
- А вы полюбуйтесь на это! – огрызнулась воспитательница, указывая на ревущего мальчишку с разбитым носом, - Нравится?! Это ваша доченька постаралась!
Линда покосилась на понуро склоненную взъерошенную голову Софьи.
- Солнышко, это правда? – не веря, поинтересовалась она.
Девочка подняла на нее полные слез глаза, и Линда, охнув, была неприятно поражена, увидев неспешно расползавшийся фингал.
- Он сказал, - всхлипнула Софья и запальчиво произнесла, - что ты настоящая уродина.
Лицо воспитательницы побагровело от негодования:
- Она лжет!
- Прикусите язык! – высокомерно отрезала Линда, наградив ее ледяным взглядом, и присела рядом с Софьей, - И поэтому ты его ударила?
Софья кивнула и сбивчиво заговорила:
- Я сказала, что моя мама самая красивая.
Линда порывисто обняла ее, чувствуя, как глаза наполняются слезами от захлестнувшей нежности и почти неистовой и чистой любви.
Когда Валери выходила из «Имения», то неизвестно откуда возник Виктор и, не давая ей возможности опомниться, он подхватил ее на руки и закружил.
- Здравствуй, ангел! – ласково проговорил он, целуя охнувшую от неожиданности Валери.
- Разбойник! – с легким укором выдохнула она, обнимая его за шею, - Верни меня на землю.
- А разве на небесах тебе не нравится? – озорно поддразнил Виктор.
- Наоборот, - мягко возразила Валери, тепло улыбаясь, - боюсь привыкнуть.
Виктор тихо довольно рассмеялся:
- А я-то думал, что тебе со мной ничего не страшно, - вальяжно протянул он, - Ты прямо веру в себя подрываешь.
Валери насмешливо фыркнула:
- Ну конечно! – воскликнула она, - Ты еще скажи, что у тебя от общения со мной самооценка резко снизилась.
Виктор задумчиво прищурился:
- Подожди минутку, - вкрадчиво попросил он, - я тут проанализирую свои внутренние ощущения.
- Ах, так! – возмущенно вспылила Валери, - Немедленно поставь меня на землю, - скомандовала она, стукнув кулачком его в грудь.
- Знаешь, мне что-то не хочется, - весело отреагировал Виктор, - и потом меня руки не слушаются. Я вдруг утратил контроль над ними.
- Я брыкаться начну, - грозно предупредила Валери, - И вообще мы начинаем привлекать внимание.
- Ну и что? – лукаво осведомился Виктор, - Разве это преступление?
Валери насупилась:
- С тобой невозможно говорить, - сердито изрекла она.
Виктор поцеловал ее в кончик носа и зашептал бархатным голосом ей на ушко:
- Я, кажется, ошибся.
- В чем? – мгновенно насторожилась Валери, стараясь игнорировать трепетные волны, растекавшиеся по телу от его опаляющего дыхания.
Он пристально посмотрел на нее смеющимися глазами:
- Понимаешь, - лениво продолжал Виктор, - я как-то сразу и не заметил, что у тебя наклевываются рожки и, того и гляди, вырастет очаровательный хвостик.
- Ты на что намекаешь? – взвилась Валери, как ужаленная.
Виктор покрепче обнял ее, потому что она принялась активно вырываться:
- Ты мой родной, дорогой бесенок! – смеясь, проговорил он.
От ласковых ноток его голоса Валери притихла, но сдаваться не собиралась:
- Будь уверен, я тебе это припомню, - серьезно пригрозила она.
- Я уже боюсь, - ухмыльнувшись, заверил Виктор.
Понимая, что словесная баталия скоро не иссякнет, он прибегнул к действенному, никогда не подводившему приему. Виктор склонился и пленил уста Валери долгим волнующим поцелуем, заставлявшим забыть обо всем.
Валери вся затрепетала, чувствуя, как в голове тают одна за другой ядовитые реплики. Как глупо все время огрызаться, если она точно знает, что он любит только ее одну. Почему же она постоянно вспыхивает от малейшего его поддразнивания?
Не смотря на вихрь восхитительных ощущений, который дарила его близость, Валери не могла подавить нотки беспокойства звеневшие внутри. Виктор до сих пор не поговорил с Линдой, и ей начало мерещиться, будто они друг друга нарочно избегают. «Я скоро стану параноиком!» - печально констатировала Валери и поморщилась.
- А почему мы загрустили? – нежно осведомился Виктор, опуская Валери и держа в ладонях ее хмурое лицо.
- Мне как-то не по себе, - пожав плечами, проговорила Валери и заглянула в его глаза, светившиеся безграничной любовью,- Ты все еще не объяснился с Линдой, а мы стоим перед ее гостиницей и мозолим своим присутствием глаза персоналу. Ты думаешь, ей понравиться услышать разукрашенную историю о нашем предательстве от какого-нибудь постороннего человека?
Виктор притянул ее к себе:
- Я все улажу, - промолвил он серьезно, - Почему ты мне не веришь?
Валери склонила голову ему на плечо:
- Родной мой, я тебе верю безгранично, - ласково произнесла она, - Просто мне неловко афишировать наши отношения, пока вокруг витает неясность.
- Хорошо, - отреагировал Виктор, признавая ее правоту, - Линда в «Имении» и я сейчас же поговорю с ней.
- Не выйдет, - грустно отозвалась Валери, - Она уже час как ушла, и я не уверена, что сегодня она вернется.
- А завтра она будет здесь? – поинтересовался Виктор, чувствуя, что не горит желанием ехать к Линде домой. Разговор предстоял важный и даже неприятный, поэтому «Имение» казалось ему подходящей, так сказать, нейтральной территорией.
- Кто его знает, - задумчиво произнесла Валери, - Теперь у нее появились новые милые хлопоты, - она невольно улыбнулась, вспоминая курносую девчушку.
- Можно полюбопытствовать какие? – спросил Виктор, целуя ее макушку и вдыхая неповторимый пьянящий аромат, исходивший от ее волос.
- Конечно, - с готовностью ответила Валери, - Вниманием Линды полностью завладела очаровательная девочка – Софья.
Виктор слегка нахмурился:
- Сколько ее помню, - медленно проговорил он, - а мы знакомы почти с пеленок, она никогда не упоминала о племяннице.
Валери усмехнулась. О том же подумала и она, впервые увидев крошку. «У нас даже мысли сходятся!» - с радостным трепетом отметила она.
- Так Софья не племянница, она из детдома, - пояснила Валери.
- Ясно, - протянул Виктор, - Когда же Линда успела удочерить ее, и как ей это удалось?
Валери обеспокоено глянула на него:
- А она этого и не делала, - осторожно произнесла она, - Просто так получилось.
Лицо Виктора помрачнело:
- Интересно, чем Линда думала? – раздраженно осведомился он.
Валери абсолютно не нравился его тон. Выходило, что Виктор осуждает Линду за то, что она спасла малышке жизнь, обеспечив надлежащий уход.
Валери отстранилась:
- Ты не можешь обвинять Линду, - вступилась за подругу она, - Ты же ничего не знаешь.
- Ну так просвети, сделай милость, - насмешливо промолвил Виктор, убирая руки и воздвигая невидимую холодную стену отчуждения.
Видя, как нежность испаряется из его глаз, Валери остро почувствовала внезапно вспыхнувшее одиночество. Но как бы болезненно это ни было, она не собирала отступать. Они должны научиться слушать друг друга, если хотят оставаться вместе. Ведь если каждый из них будет стараться вырвать пальму мнимого первенства, то они постоянно станут скандалить, а этого не переживет даже самая крепкая любовь.
Валери зябко поежилась:
- Я не в курсе, может, Линда специально умолчала об этом, - она глянула на суровое лицо Виктора и, вздохнув, продолжила, - Ты же должен знать, что она не любит никого тревожить, всегда пытается оградить от неприятностей, даже если сама по уши утопает в них.
- Ну, предположим, я согласен с тобой, - невыразительно проговорил Виктор, - Но пока это не пролило свет на появление девочки.
Валери воинственно воззрилась на него, гордо вскинув голову:
- Избавь меня от своего адвокатского тона! – сердито произнесла она, - То, что в «Имении» происходили кражи, для тебя не является откровением, а то, что Линде чуть не отстрелили голову прямо перед порогом «Солнышка», несомненно, станет новостью! – едко выпалила она.
Виктор почувствовал, как внутри все похолодело. Он-то знал, что Валери всегда сопровождала Линду в ее поездках в детский дом. Запоздалый страх сковал его, лишая возможности двигаться. Перспектива потерять Валери пробуждала в нем неописуемый ужас, граничащий с паникой.
Не дождавшись от него никакой реакции, Валери недовольно топнула ножкой:
- Надеюсь, теперь ты удовлетворен, - язвительно промолвила она, гневно сверкая глазами.
Внезапно Виктор порывисто заключил ее в объятия, и Валери с удивлением отметила, что его сердце выплясывает в каком-то бешеном неистовом ритме, словно он только что пробежал марафон. Ей трудно было дышать, так сильно он ее стиснул.
- Ты была там? – срывающимся от нахлынувших переживаний голосом, спросил Виктор.
- Конечно, - прошептала Валери, - Но к моему появлению «Солнышко» стало уже безопасным местом. А вот Линде пришлось туго. Толком я так и не поняла, что произошло. Знаю только, что Софья пострадала, поэтому Линда взяла на себя заботу о ней.
Виктор слушал вполуха, думая о том, что мог потерять ее. Было неразумно бояться того, что уже прошло, но у него не выходило совладать с собой. Слишком родной она стала, завладев не только его чувствами, но и душой, и сердцем.
Постепенно, ощущая тепло, исходившее от нее, его дыхание становилось размеренным, и возвращалась способность ясно мыслить. Виктор отчетливо уловил только последнюю фразу.
- Вот так Софья и обосновалась у Линды, - закончила Валери.
- Прости, - глухо проговорил Виктор, перебирая ее волосы, - я не хотел вспылить, просто у нее могут быть проблемы из-за этой девочки.
Валери нежно погладила его по щеке, радуясь вернувшейся нежности, плескавшейся в его глазах:
- Но мы же не допустим этого, - убежденно произнесла она.
Виктор утвердительно кивнул, целуя внутреннюю сторону ее ладони.
читать дальше
Глава 21.
Линда была искренне рада появлению улыбающейся Марии Филипповны и возбужденной Софьи.
- Привет! – весело произнесла Мария Филипповна, - Мы решили оторвать тебя от работы.
- Мам, как здорово, что вы пришли! – сердечно воскликнула Линда, подхватывая на руки подбежавшую к ней Софью.
- Значит, ты не будешь возражать, если мы украдем тебя у твоих дел? – озорно осведомилась Мария Филипповна.
- Совершенно нет, - улыбаясь, заверила Линда, - Я с готовностью отсюда сбегу.
- Тогда собирайся! – шутливо скомандовала Мария Филипповна и добавила, - Мы пойдем…
- Выбирать свадебный наряд! – с торжественным трепетом закончила за нее Софья.
Линда с любовью посмотрела на Марию Филипповну, которая немного смущенно утвердительно кивнула, и перевела взгляд на сияющие неподдельным восторгом глазенки Софьи. Ощущая всепоглощающую нежность, Линда ласково чмокнула курносый носик девочки. Софья довольно фыркнула и обвила ручонками ее шею.
- Тогда нам, непременно, нужно поторопиться, - весело произнесла Линда, - Сейчас я захвачу ключи от машины, и мы отправимся.
- Фу, лентяйка! – с наигранным недовольством воскликнула Мария Филипповна, - Тут два шага пройти, а ей машину подавай.
Линда опустила Софью и печально проговорила, хотя глаза по-прежнему искрились весельем:
- Все, убедили. Отправляемся на своих двоих.
- Вот и правильно, - похвалила Мария Филипповна, - К тому же день невероятно теплый, даже не верится, что где-то недалеко притаилась зима.
Это было истинной правдой. Ярко светившее солнце словно насмехалось над сумерками, царившими в душе Линды. Неотступно преследовавшие воспоминания о Глебе не давали даже секундной передышки, все время терзая ее сердце.
- А у вас здесь, как во дворце, - благоговейно промолвила Софья, возвращая ее в реальность, - Все так красиво.
- Спасибо, Солнышко, - нежно проговорила Линда, улыбаясь и беря маленькую ладошку Софьи, - Пожалуй, я готова, - добавила она, глянув на Марию Филипповну.
- Тогда в путь, - произнесла она, выходя из кабинета и столкнувшись со светящейся радостью Наташей.
- Ой, Мария Филипповна! – сердечно воскликнула она, - Как же давно вы к нам не заглядывали!
Мария Филипповна мягко улыбнулась:
- Здравствуй, Наташенька, - тепло отозвалась она, - Ты своим сиянием звезды затмить можешь.
Щеки Наташи покрылись легким румянцем:
- Да я же замуж выхожу, - доверчиво поделилась она.
Линда наблюдала, как ее мама с нескрываемым интересом выслушивает сбивчивую торопливую речь Наташи, желает ей счастья, восхищенно охает, разглядывая скромное, аккуратное колечко, венчавшее безымянный палец изящной руки ее секретаря.
«Почему же у меня не получается тепло по-дружески общаться с окружающими? – печально подумала Линда, - Может, из-за того, что я не доверяю людям? Или наоборот, доверяю, но не тем?» Каждый раз, когда она открывалась людям, они заставляли ее страдать каким-то особенным изощренным способом.
Сначала отец, боль от предательства которого заглушала лютая, свирепая ненависть, затем муж, которого она не любила, но испытывала глубокую симпатию и отчасти, поэтому мирилась с его похождениями, жалившими ее, но не смертельно, и, наконец, Глеб.
Его вероломство сложнее всего было пережить. Она не могла его ненавидеть, и даже не удавалось разжечь в себе злость, и все из-за того, что любила его слишком сильно, слишком самоотверженно и безнадежно. И именно это чувство сделало ее очень уязвимой и беззащитной, подарив несколько быстротечных мгновений счастья и жестоко отобрав все, оставив ее ни с чем, лишив даже хрупкого внутреннего равновесия и гармонии.
Линда порывисто вздохнула и ощутила, как Софья сильнее сжала ее руку, обеспокоено глядя на нее. Линда грустно улыбнулась. Забота девочки была такой трогательной и искренней, что ей пришлось сдерживать внезапно вспыхнувшее желание горько разрыдаться.
- Линда Николаевна, - обратилась к ней Наташа, - мы с Артемом хотели бы, чтобы вы присутствовали на нашей свадьбе.
До Линды медленно доходил смысл просьбы, и она как-то отрешенно отметила молчаливое напряжение, плещущееся в глазах Наташи. Она слегка тряхнула головой, пытаясь вернуть себе способность здраво мыслить и, улыбнувшись, произнесла:
- Я с удовольствием приму ваше приглашение.
- Правда?! – радостно воскликнула Наташа, откровенно выпуская вздох облегчения.
«Неужели она полагала, что я ее покусаю?» - саркастически подумала Линда, а вслух промолвила:
- Конечно.
- Тогда это вам, - довольно проговорила Наташа, протягивая ей заранее приготовленное белоснежное приглашение с золотыми вензелями и вручая такое же Марии Филипповне.
- Спасибо, Наташенька, - промолвила Мария Филипповна, - Мы непременно будем, а сейчас нам пора.
Наташа засуетилась:
- Я понимаю. Совсем я вас заболтала, - виновато улыбаясь, отреагировала она.
- Какие глупости! – отмахнулась Мария Филипповна, - Было очень приятно с тобой пообщаться.
- Да, но… - Наташа беспокойно посмотрела на Линду.
- Не переживай ты так, - усмехнувшись, произнесла Линда. Она и не предполагала, что вселяет такой страх, - Работа еще ни от кого не убегала. И потом тебе, наверное, нужно готовиться к такому торжественному событию.
Наташа утвердительно кивнула:
- Я хотела бы отпроситься сегодня, - осторожно проговорила она.
- Так в чем проблема? – изумленно поинтересовалась Линда, - Я думаю, что ты можешь быть свободна.
- Тогда я пойду? – с надеждой спросила Наташа и засияла улыбкой, - Мне в салон свадебных платьев надо.
- Ну вперед, - подбодрила весело Линда, - Ты же должна быть неотразимой, чтобы все ахнули.
В порыве благодарности Наташа обняла ее, а Линда замерла и со смесью удивления и растерянности воззрилась на смеющуюся Марию Филипповну.
- Я побежала, - полуутвердительно полувопросительно проговорила Наташа.
- Давай, - согласилась Линда, - Жду тебя не раньше завтрашнего дня.
Наташа чарующе улыбнулась и торопливо застучала каблучками, удаляясь.
- Как сказала бы Валери, - произнесла задумчиво Мария Филипповна, - ни дать, ни взять начался брачный сезон.
Это было так точно подмечено, что заставило Линду звонко рассмеяться.
- Кажется, свадьба будет через неделю, - заметила Софья, вертя в руках приглашение.
Мария Филипповна тихо охнула, а Линда закашлялась от неожиданности.
- Все, мам, - промолвила она, улыбаясь, - придется тебе забыть о скромном торжестве.
- Это еще почему? – изумилась Мария Филипповна.
- Все очень просто, - Линда бросила мимолетный взгляд на содержание пригласительной открытки, - у вас свадьба в один день!
- Ой! – это все, что смогла произнести Мария Филипповна.
- Вот здорово! – живо с энтузиазмом воскликнула Софья.
Как же ему не везет! Опять она нашла лазейку и, изловчившись, просочилась у него меж пальцев. Он с силой затоптал окурок и со свистом втянул воздух.
Как он может насладиться ее мучениями, если вокруг нее всегда вьется так много народа?! «Даже эта рыжая бестия оказалась на редкость живучей!» - с отвращением подумал он. А сейчас она идет, и словно щитом, прикрывается собственной матерью!
Постепенно он начал расслабляться, с трепетом ощущая, как в голове, подобно пчелиному рою, зажужжали гениальные идеи. «Просто одна краше другой! – с издевкой решил он, - Что ж, можешь считать, что тебе удалось взять тайм-аут. Но это ненадолго».
Он хищно оскалился, точно зная, что ей остались считанные дни. «А может часы, кто его знает? – злобно размышлял он, - И можешь не сомневаться, до твоей мамочки я тоже доберусь. Мама, мамочка, мамуля, сколько же ты мне задолжала. Боюсь, жизни не хватит рассчитаться».
Человек отделился от стены и двинулся, не оглядываясь, в противоположную сторону. Он позволит им еще одну крошечную передышку. Он потерпит, к тому же у него есть одно неотложное дельце.
Человек причмокнул языком. «Ах, Оленька, Оленька, как безрассудно ты поступила, - думал он, - Тебя непременно надо наказать, чтобы больше не возникало желаний совершать подобные глупости»,
Ему было почти жаль Ольгу, но это «почти» он никогда не принимал во внимание. Если бы она попалась ему в тот момент, когда он обнаружил пропажу, то вряд ли бы ее теперь носила земля. Ему не нравилось, причем очень, что его держат за идиота.
Сейчас он немного остыл и считал, что уже за одно это Ольга должна благодарить его, валяясь в ногах. Он просто преподнесет ей урок покорности и повиновения и навсегда вышибет дурь из ее головы.
Человек незаметно для себя уже стоял перед дверью квартиры, за которой находилась Ольга. «Ах, наивный котенок, - с какой-то свирепой нежностью подумал он, - Как же глупо с твоей стороны было надеяться на то, что я не доберусь до тебя».
Человек прислушался. На лестничной клетке царила тишина, нарушаемая шорохом мусоропровода. Он, тщательно натягивая, надел перчатки и достал из кармана, тихо звякнувшие, отмычки. Колдовать пришлось недолго. Человек с удовольствием отметил сухой щелчок замка. Он нажал на ручку, и дверь приглашающе отварилась.
Он бесшумно вошел и стал осматриваться. «Как у нас уютно!» - с кривой усмешкой отметил он. Все вокруг дышало обманчивым спокойствием. Человек на долю секунды заколебался: «Вдруг ее здесь нет?» Но в тоже мгновение он избавился от этой мысли, его чутье настойчиво нашептывало, что она в заманчивой близости от него.
Осторожно ступая, человек заглянул на кухню, затем остановился, заворожено наблюдая за мирно спящей Ольгой. «Спят усталые ребята, баю бай, - цинично думал он, поправляя соскользнувшее одеяло и аккуратно откинув упавшую ей на глаза прядь.
Ольга пробормотала что-то неразборчивое, а человек, усмехнувшись, вышел, вернувшись с табуретом. Он уселся напротив Ольги и стал гипнотизировать ее немигающим взглядом, отмечая размеренное дыхание и спокойно вздымающуюся грудь. Он ждал.
Ольгу заставило проснуться необъяснимое ощущение нависшей опасности. Ее глаза поддернутые думкой дремы медленно скользили по знакомым предметам комнаты, когда…
Ольга резко села и прижала одеяло к груди, словно искала у него защиты:
- Ты! – сдерживая волнами накатывающую панику, выдохнула она.
Человек хищно улыбнулся, наслаждаясь собственным могуществом:
- Тише, котенок.
Ольга сглотнула подкативший к горлу ком и собралась закричать. Он мгновенно уловил ее желание, и его глаза опасно сверкнули:
- А вот этого не надо, - елейным голосом произнес он.
Ольга закашлялась, подавившись заглушенным воплем:
- Как ты сюда попал?! – отчаянно зашептала она.
Он придвинулся ближе:
- Сноровка, - охотно поделился он, и, погладив ее по щеке костяшками пальцев, скорбно добавил, - Котенок, я же предупреждал, чтобы ты ничего лишнего не брала.
Ольга нервно втянула воздух:
- О чем ты? – достаточно хладнокровно проговорила она.
Человек высокомерно вскинул бровь:
- Считай, что я почти поверил, - в его голосе звенела сталь, - Но только вот твои глаза, котенок, тебя подвели.
Ольга зажмурилась, слишком поздно пытаясь скрыть свой страх. Теперь она была в его власти.
- Видно, тебя в детстве не научили, что врать нехорошо, - задумчиво размышлял он, упиваясь ее ужасом, - Я повторю еще раз, и надеюсь услышать правду. Ты поняла, котенок?
Ольга поспешно кивнула, и человек, довольно хмыкнув, поднялся:
- Итак, котенок, - вкрадчиво начал он, - где побрякушки?
Ольга раскрыла глаза и медленно встала, пятясь к двери:
- Я не знаю, - прошелестела она.
Человек неодобрительно покачал головой:
- Кажется, ты утратила остатки своего скудного умишки, - сквозь зубы процедил он, надвигаясь на нее, - Разве ты еще не поняла, что я тебе не по зубам?
- Честное слово! – воскликнула испуганно Ольга, - Я ничего не брала! Может, ты плохо искал?! – голос ее срывался на визг.
Брови человека поползли вверх от подобной дерзости:
- Котенок, в тебе нет ни капли чувства самосохранения, - пророкотал он и одним прыжком преодолел расстояние разделявшее их.
Он схватил Ольгу за плечи и с силой встряхнул:
- Ты плохо усваиваешь уроки, - прошипел он ей на ухо, - Это никуда не годится.
- Отпусти меня, - жалобно простонала Ольга.
- Ты не заслужила этого! – зло отрезал человек.
Он швырнул ее на диван, но видимо просчитался. Падая, Ольга головой ударилась об угол табурета. Перед глазами все закружилось в диком вихре водоворота. Боль вспыхивала пунцовыми россыпями фейерверка в мозгу, потом наступила молчаливая обволакивающая пустота.
На лице человека мелькнуло недоумение. Он подошел к лежавшей в беспамятстве Ольге. Присев на корточки, он заворожено наблюдал, как из маленькой ранки тонкой струйкой сочилась кровь.
- Глупый, глупый котенок, - холодно произнес он, гладя ее по голове, - Ты сама во всем виновата.
Его рука скользнула по белоснежной шее, и он ощутил тревожное биение пульсирующей жилки. Он нахмурился. Так не пойдет, если она выживет, то станет опасной. Он не может этого допустить, подобное не входит в его планы.
Человек наклонился и коснулся губами лба Ольги, и в туже секунду его руки сомкнулись на ее шее. Он по капле выцеживал из нее жизнь. Вдруг он настороженно прислушался, чутье подсказывало, что нужно срочно уносить ноги.
Человек разочарованно вздохнул, разжимая руки, и, наклонившись, прошептал:
- Тебе повезло, котенок.
Он поспешно покинул квартиру. Уже спускаясь по лестнице, он столкнулся с женщиной, которая несла тяжелые сумки. Человек был уверен, что это ее мать.
Мария Филипповна наотрез отказалась от традиционного белоснежного наряда невесты. Она отдала предпочтение строгому серому костюму, при виде которого и Линда и Софья дружно скривились.
- Не понимаю, почему он вам не нравится? – вздохнув, осведомилась Мария Филипповна, рассматривая свое отражение в зеркале.
Линда скептически прищурилась, скрестив руки на груди:
- Слишком невзрачно, - вынесла она свой вердикт.
- А, по-моему, в самый раз, - возразила Мария Филипповна, - Скромно и со вкусом. И потом в моем возрасте не стоит светиться.
- Какой абсурд! – искренне возмутилась Линда, - Ты должна знать, что любви все возрасты покорны. И если тебя не устраивает моя точка зрения, давай поинтересуемся у Софьи. Сама понимаешь, устами младенца…
- Хорошо, хорошо, - перебила Мария Филипповна, - Остынь немного, а то закипишь.
Линда весело усмехнулась и обратилась к Софье:
- Что скажешь, Солнышко? Тебе нравится?
Софья задумчиво склонила голову набок:
- Как-то очень… - она на мгновение замялась, а потом, глянув на Линду, осторожно промолвила, - постно.
- Ха! – ликующе отреагировала Линда, - Я же тебе говорила!
Мария Филипповна всплеснула руками:
- Вредины! – воскликнула она и спокойнее добавила, - Ладно, в чем же, по-вашему, я должна быть?
Она проследила за сияющими восторгом глазенками Софьи и протестующе закачала головой:
- Нет, нет, нет! – упрямо проговорила Мария Филипповна, - Только ничего белого, я предупреждаю!
- Но там такой красивый шлейф, - разочарованно протянула Софья.
- Нет, Солнышко, нужно выбрать что-нибудь по середине, - поддержала маму Линда, мягко остудив пыл Софьи.
- И на том спасибо, - с легкой иронией произнесла Мария Филипповна.
- Мам, придется тебе устроить для нас небольшое шоу, - примирительно проговорила Линда, - Обещаю, мы выберем что-нибудь умеренное, которое понравится нам всем.
Мария Филипповна недоверчиво воззрилась на дочь и наставительно произнесла:
- Только ничего чрезмерного и без крайностей.
- Договорились, - согласилась Линда без возражений.
И они вместе с Софьей наблюдали, как Марии Филипповне девушка принесла несколько платьев, и она скрылась в примерочной, недовольно бормоча что-то насчет недостатка в воспитании Линды.
Перемеряв добрую дюжину нарядов, Мария Филипповна ощутила, что еще чуть-чуть, и она окончательно потеряет терпение. Им категорически ничего не нравилось: одно платье слишком полнило, другое – чересчур стройнило, третье – сливалось с цветом лица, и так далее, и так далее. Мария Филипповна глубоко вздохнула и сжала руки в кулаки, пытаясь справиться с растущим раздражением. «Господи, никогда не думала, что это так сложно!» - мысленно простонала она.
Мария Филипповна воинственно глянула на дочь, которая с самым смиренным видом развела руками. Софья же явно старалась сдерживать рвущийся наружу смех, то и дело кашляя. Она вновь скрылась в примерочной, а когда вышла, то мрачно промолвила:
- Предупреждаю, это последнее.
Мария Филипповна даже не стала смотреть на свое отражение и уже приготовилась к очередной порции критики, когда услышала восхищенное восклицание: «Ух, ты!», - слетевшее с губ Софьи.
- Мама, ты великолепна! – выдохнула Линда, откровенно любуясь ею.
- Как же! – не выдержав, съязвила Мария Филипповна и повернулась к зеркалу.
Оно показало как-то сразу помолодевшую женщину в элегантном слегка приталенном, идеально сидящем нежно-фиолетовом платье, украшенном замысловатой вышивкой ручной работы.
- А что, ничего, - довольно согласилась Мария Филипповна, ее губ коснулась легкая улыбка.
Линда пренебрежительно фыркнула:
- Это ни ничего, это божественно! – с видом знатока произнесла она.
Мария Филипповна весело рассмеялась и обняла дочь:
- Какая же ты у меня умница, Бель! – нежно проговорила она.
Подошла девушка продавец и учтиво поинтересовалась:
- Так, что же вы решили?
- Берем! – хором отреагировали Мария Филипповна и Линда.
Став обладательницами наряда, они пришли к выводу, что следует приобрести еще кое-какие необходимые мелочи. Когда они посетили очередной торговый центр, то Софья как-то тоскливо вздохнула.
- Что-то случилось, солнышко? – мягко осведомилась Линда.
- Бель, ей же смертельно скучно, - ответила за девочку Мария Филипповна, - Ей бы с детворой пообщаться, а ты ее за собой таскаешь.
Подобное даже в голову Линде не приходило:
- Это правда, Солнышко? – нежно спросила она.
Софья утвердительно кивнула, не поднимая головы и мучаясь сознанием того, что является причиной беспокойства.
- Сейчас мы уладим эту проблему, - пообещала Линда и осмотрелась.
В каждом уважающем себя огромном супермаркете было нечто похожее на мини детский сад с услужливыми воспитателями. Обнаружив то, что искала Линда, оставила Софью на попечение улыбающейся женщины, и они с Марией Филипповной отправились в вояж по этажам магазина. Болтая о разной ничего незначащей милой чепухе, ни одна из них не отваживалась начинать серьезный разговор, поднимая волнующую тему.
Линда не хотела омрачать радость матери своими неприятностями, портить ее солнечное настроение рассказом о предательстве Глеба, о ноющем сердце, которое не переставало кровоточить в разлуке с ним, и, несмотря на это, жгучей тоске за ним. Мария Филипповна довольствовалась временами наигранными улыбками дочери, отчетливо видя, что ее что-то снедает изнутри, но не желала причинять новую боль, бередя, скорей всего, еще не затянувшуюся рану.
Когда они возвращались за Софьей, то Линду насторожил плач ребенка, долетавший с детской площадки. Она непроизвольно ускорила шаг и задохнулась от гнева, когда увидела, как воспитательница бесцеремонно трясет Софью за хрупкие плечики, что-то вычитывая.
- Что вы себе позволяете? – холодно осведомилась Линда, едва сдерживаясь, чтобы не сорваться на крик.
- А вы полюбуйтесь на это! – огрызнулась воспитательница, указывая на ревущего мальчишку с разбитым носом, - Нравится?! Это ваша доченька постаралась!
Линда покосилась на понуро склоненную взъерошенную голову Софьи.
- Солнышко, это правда? – не веря, поинтересовалась она.
Девочка подняла на нее полные слез глаза, и Линда, охнув, была неприятно поражена, увидев неспешно расползавшийся фингал.
- Он сказал, - всхлипнула Софья и запальчиво произнесла, - что ты настоящая уродина.
Лицо воспитательницы побагровело от негодования:
- Она лжет!
- Прикусите язык! – высокомерно отрезала Линда, наградив ее ледяным взглядом, и присела рядом с Софьей, - И поэтому ты его ударила?
Софья кивнула и сбивчиво заговорила:
- Я сказала, что моя мама самая красивая.
Линда порывисто обняла ее, чувствуя, как глаза наполняются слезами от захлестнувшей нежности и почти неистовой и чистой любви.
Когда Валери выходила из «Имения», то неизвестно откуда возник Виктор и, не давая ей возможности опомниться, он подхватил ее на руки и закружил.
- Здравствуй, ангел! – ласково проговорил он, целуя охнувшую от неожиданности Валери.
- Разбойник! – с легким укором выдохнула она, обнимая его за шею, - Верни меня на землю.
- А разве на небесах тебе не нравится? – озорно поддразнил Виктор.
- Наоборот, - мягко возразила Валери, тепло улыбаясь, - боюсь привыкнуть.
Виктор тихо довольно рассмеялся:
- А я-то думал, что тебе со мной ничего не страшно, - вальяжно протянул он, - Ты прямо веру в себя подрываешь.
Валери насмешливо фыркнула:
- Ну конечно! – воскликнула она, - Ты еще скажи, что у тебя от общения со мной самооценка резко снизилась.
Виктор задумчиво прищурился:
- Подожди минутку, - вкрадчиво попросил он, - я тут проанализирую свои внутренние ощущения.
- Ах, так! – возмущенно вспылила Валери, - Немедленно поставь меня на землю, - скомандовала она, стукнув кулачком его в грудь.
- Знаешь, мне что-то не хочется, - весело отреагировал Виктор, - и потом меня руки не слушаются. Я вдруг утратил контроль над ними.
- Я брыкаться начну, - грозно предупредила Валери, - И вообще мы начинаем привлекать внимание.
- Ну и что? – лукаво осведомился Виктор, - Разве это преступление?
Валери насупилась:
- С тобой невозможно говорить, - сердито изрекла она.
Виктор поцеловал ее в кончик носа и зашептал бархатным голосом ей на ушко:
- Я, кажется, ошибся.
- В чем? – мгновенно насторожилась Валери, стараясь игнорировать трепетные волны, растекавшиеся по телу от его опаляющего дыхания.
Он пристально посмотрел на нее смеющимися глазами:
- Понимаешь, - лениво продолжал Виктор, - я как-то сразу и не заметил, что у тебя наклевываются рожки и, того и гляди, вырастет очаровательный хвостик.
- Ты на что намекаешь? – взвилась Валери, как ужаленная.
Виктор покрепче обнял ее, потому что она принялась активно вырываться:
- Ты мой родной, дорогой бесенок! – смеясь, проговорил он.
От ласковых ноток его голоса Валери притихла, но сдаваться не собиралась:
- Будь уверен, я тебе это припомню, - серьезно пригрозила она.
- Я уже боюсь, - ухмыльнувшись, заверил Виктор.
Понимая, что словесная баталия скоро не иссякнет, он прибегнул к действенному, никогда не подводившему приему. Виктор склонился и пленил уста Валери долгим волнующим поцелуем, заставлявшим забыть обо всем.
Валери вся затрепетала, чувствуя, как в голове тают одна за другой ядовитые реплики. Как глупо все время огрызаться, если она точно знает, что он любит только ее одну. Почему же она постоянно вспыхивает от малейшего его поддразнивания?
Не смотря на вихрь восхитительных ощущений, который дарила его близость, Валери не могла подавить нотки беспокойства звеневшие внутри. Виктор до сих пор не поговорил с Линдой, и ей начало мерещиться, будто они друг друга нарочно избегают. «Я скоро стану параноиком!» - печально констатировала Валери и поморщилась.
- А почему мы загрустили? – нежно осведомился Виктор, опуская Валери и держа в ладонях ее хмурое лицо.
- Мне как-то не по себе, - пожав плечами, проговорила Валери и заглянула в его глаза, светившиеся безграничной любовью,- Ты все еще не объяснился с Линдой, а мы стоим перед ее гостиницей и мозолим своим присутствием глаза персоналу. Ты думаешь, ей понравиться услышать разукрашенную историю о нашем предательстве от какого-нибудь постороннего человека?
Виктор притянул ее к себе:
- Я все улажу, - промолвил он серьезно, - Почему ты мне не веришь?
Валери склонила голову ему на плечо:
- Родной мой, я тебе верю безгранично, - ласково произнесла она, - Просто мне неловко афишировать наши отношения, пока вокруг витает неясность.
- Хорошо, - отреагировал Виктор, признавая ее правоту, - Линда в «Имении» и я сейчас же поговорю с ней.
- Не выйдет, - грустно отозвалась Валери, - Она уже час как ушла, и я не уверена, что сегодня она вернется.
- А завтра она будет здесь? – поинтересовался Виктор, чувствуя, что не горит желанием ехать к Линде домой. Разговор предстоял важный и даже неприятный, поэтому «Имение» казалось ему подходящей, так сказать, нейтральной территорией.
- Кто его знает, - задумчиво произнесла Валери, - Теперь у нее появились новые милые хлопоты, - она невольно улыбнулась, вспоминая курносую девчушку.
- Можно полюбопытствовать какие? – спросил Виктор, целуя ее макушку и вдыхая неповторимый пьянящий аромат, исходивший от ее волос.
- Конечно, - с готовностью ответила Валери, - Вниманием Линды полностью завладела очаровательная девочка – Софья.
Виктор слегка нахмурился:
- Сколько ее помню, - медленно проговорил он, - а мы знакомы почти с пеленок, она никогда не упоминала о племяннице.
Валери усмехнулась. О том же подумала и она, впервые увидев крошку. «У нас даже мысли сходятся!» - с радостным трепетом отметила она.
- Так Софья не племянница, она из детдома, - пояснила Валери.
- Ясно, - протянул Виктор, - Когда же Линда успела удочерить ее, и как ей это удалось?
Валери обеспокоено глянула на него:
- А она этого и не делала, - осторожно произнесла она, - Просто так получилось.
Лицо Виктора помрачнело:
- Интересно, чем Линда думала? – раздраженно осведомился он.
Валери абсолютно не нравился его тон. Выходило, что Виктор осуждает Линду за то, что она спасла малышке жизнь, обеспечив надлежащий уход.
Валери отстранилась:
- Ты не можешь обвинять Линду, - вступилась за подругу она, - Ты же ничего не знаешь.
- Ну так просвети, сделай милость, - насмешливо промолвил Виктор, убирая руки и воздвигая невидимую холодную стену отчуждения.
Видя, как нежность испаряется из его глаз, Валери остро почувствовала внезапно вспыхнувшее одиночество. Но как бы болезненно это ни было, она не собирала отступать. Они должны научиться слушать друг друга, если хотят оставаться вместе. Ведь если каждый из них будет стараться вырвать пальму мнимого первенства, то они постоянно станут скандалить, а этого не переживет даже самая крепкая любовь.
Валери зябко поежилась:
- Я не в курсе, может, Линда специально умолчала об этом, - она глянула на суровое лицо Виктора и, вздохнув, продолжила, - Ты же должен знать, что она не любит никого тревожить, всегда пытается оградить от неприятностей, даже если сама по уши утопает в них.
- Ну, предположим, я согласен с тобой, - невыразительно проговорил Виктор, - Но пока это не пролило свет на появление девочки.
Валери воинственно воззрилась на него, гордо вскинув голову:
- Избавь меня от своего адвокатского тона! – сердито произнесла она, - То, что в «Имении» происходили кражи, для тебя не является откровением, а то, что Линде чуть не отстрелили голову прямо перед порогом «Солнышка», несомненно, станет новостью! – едко выпалила она.
Виктор почувствовал, как внутри все похолодело. Он-то знал, что Валери всегда сопровождала Линду в ее поездках в детский дом. Запоздалый страх сковал его, лишая возможности двигаться. Перспектива потерять Валери пробуждала в нем неописуемый ужас, граничащий с паникой.
Не дождавшись от него никакой реакции, Валери недовольно топнула ножкой:
- Надеюсь, теперь ты удовлетворен, - язвительно промолвила она, гневно сверкая глазами.
Внезапно Виктор порывисто заключил ее в объятия, и Валери с удивлением отметила, что его сердце выплясывает в каком-то бешеном неистовом ритме, словно он только что пробежал марафон. Ей трудно было дышать, так сильно он ее стиснул.
- Ты была там? – срывающимся от нахлынувших переживаний голосом, спросил Виктор.
- Конечно, - прошептала Валери, - Но к моему появлению «Солнышко» стало уже безопасным местом. А вот Линде пришлось туго. Толком я так и не поняла, что произошло. Знаю только, что Софья пострадала, поэтому Линда взяла на себя заботу о ней.
Виктор слушал вполуха, думая о том, что мог потерять ее. Было неразумно бояться того, что уже прошло, но у него не выходило совладать с собой. Слишком родной она стала, завладев не только его чувствами, но и душой, и сердцем.
Постепенно, ощущая тепло, исходившее от нее, его дыхание становилось размеренным, и возвращалась способность ясно мыслить. Виктор отчетливо уловил только последнюю фразу.
- Вот так Софья и обосновалась у Линды, - закончила Валери.
- Прости, - глухо проговорил Виктор, перебирая ее волосы, - я не хотел вспылить, просто у нее могут быть проблемы из-за этой девочки.
Валери нежно погладила его по щеке, радуясь вернувшейся нежности, плескавшейся в его глазах:
- Но мы же не допустим этого, - убежденно произнесла она.
Виктор утвердительно кивнул, целуя внутреннюю сторону ее ладони.
@темы: писанина