продолжение

[LediLey]

Главы 14-15

Глава 14
Глеб решил, что с пустыми руками появиться у Линды будет как-то не совсем хорошо. А посему вознамерился преподнести подарок если и не самой хозяйке дома, то девочке уж наверняка.
Почему-то ему хотелось доставить малышке удовольствие, и он серьезно отнесся к выбору сувенира. Глеб посетил несколько магазинов игрушек, пересмотрел кучу плюшевых мишек, зайцев, котов и прочей живности. После того как ответственная продавщица описывала ему продолжительное время преимущества Барби над точно такой же куклой, но Салли, он понял, что больше не выдержит. И его пребывание в отделе игрушек очередного магазина скоропостижно закончилось.
Глеб признал свое поражение, он растерялся и запутался в тонких нюансах крошечного оазиса детства – мира кукол, машинок и плюшевых зверят.
Так и не найдя ничего, на его взгляд, подходящего, Глеб решил остановить свой выбор на фруктах. И в первом же супермаркете по его заказу было создано чудо-лукошко, содержащее грозди отборного винограда, авокадо, сочное манго, почти оранжевый крупный ананас и это все, не считая бананов, хурмы и моря цитрусовых, всех кроме лимонов.
Устраивая все это великолепие в машине, Глеб ни секунды не сомневался, что девочку оно непременно приведет в полный восторг. С Линдой все обстояло сложнее. Он колебался, не зная, как она отреагирует даже на такой безобидный пустяк как цветы.
«Все зависит от того, какая муха сегодня ее укусит!» - подумал он и ухмыльнулся. Порой он отказывался понимать ее. Она все время держала дистанцию, а когда, сама того не осознавая, делала крошечный шажок навстречу ему, то вновь принимала облик ледяной и недоступной деловой дамы.
Иногда ему казалось, что она просто боится. Если это так, то кто может ее так страшить? Он? Она сама или кто-то другой - возможный отголосок прошлого?
И все-таки Глеб рискнул. Он не стал покупать шикарный букет и не потому, что ему было жалко тратиться на цветы, если Линда выкинет их, а из-за того, что она с ее непредсказуемой логикой могла рассудить это как подкуп. Хотя, видит Бог, это совершенно не так. Ему всего лишь хотелось дать ей понять, что на него можно положиться, что он постарается всегда быть рядом.
В результате, взвесив все за и против, он стал обладателем одной единственной, но прекрасной в своем одиночестве, крупной чайной розы, источавшей едва уловимый тонкий аромат. Это ему напомнило пьянящий запах фиалок, исходивший от Линды.
«Жребий брошен», - мысленно произнес он и, бережно присоединив розу к корзине фруктов, тронулся с места. Дело оставалось за малым: доставить подарки и приложить все усилия, чтобы избежать словесной баталии с Линдой.
Глеб был уверен, что она измотана и всем происходящим, и, в первую очередь, томящей неизвестностью. К тому же, положа руку на сердце, ему абсолютно не хотелось сегодня ругаться. За утро ему уже хватило стычки с Ликой.
При воспоминании о ней Глеб непроизвольно скорчил мину. Почему-то само это имя стало вызывать оскомину. Он тряхнул упрямо головой. Лучше поскорее избавиться от этих неприятных мыслей, а то он рискует появиться у Линды не в духе, а подобное точно до добра не доведет.
Глеб покосился на розу. Она пленяла своей свежестью и точной геометрической линией лепестков. Все дышало в ней уникальностью и совершенством. Не хватало лишь капли мягкости. Глеб грустно усмехнулся: «До чего же похоже на Линду», - решил он.


Валери смотрела на Софью, которая как истинный гурман, не торопясь, поглощала содержимое тарелки, на ее взъерошенные вьющиеся рыжие волосы, чуть курносый носик с россыпью очаровательных веснушек и никак не могла взять в толк, как можно, сознательно дав жизнь такому ангелоподобному созданию, так легко обречь на страдания ребенка. Оторвать его от самого родного человека на земле – матери, передать в чужие руки незнакомых людей.
Софья подняла глаза от тарелки, в которых светилась совсем не детская серьезность, и спросила:
- Что-то не так?
Валери ласково улыбнулась:
- Я думала, что ты одним махом все опустошишь, а ты до сих пор со всем этим разобраться не можешь. Неужели аппетит пропал?
Софья весело сверкнула улыбкой:
- Я смакую, - она укусила индейку и, старательно пережевывая, продолжила, - Это настоящий пир. И потом, я не знаю, когда снова буду так шиковать.
Валери стало совсем грустно. Раньше она принимала поездки Линды в «Солнышко» как нудную, но необходимую, обязанность. И только теперь начала понимать, что ее подруга пыталась хоть раз в месяц или два устроить детям праздник.
Доев пиццу, Софья довольно вздохнула и промурлыкала:
- Вкуснотища! – и мечтательно добавила, - Вот бы так почаще.
К сожалению, при всем своем желании Валери не могла пообещать, что такие «пиршества» станут неотъемлемой и привычной частью жизни Софьи. Казалось, что девочка и не ожидает услышать подтверждение своим мечтам. Валери подсказывало седьмое чувство, что она все понимает и давно смирилась с таким положением вещей.
Валери подыскивала подходящие слова, когда неожиданно для себя предложила:
- По-моему, было бы неплохо, если бы ты заглянула ко мне в гости.
В тоже мгновение она поняла, какую глупость только что сказала. Ну как девочка живущая в приюте может ее навещать? Это же нелепость!
Валери уже готова была откусить себе язык, когда заглянула в широко распахнутые лучащиеся невероятной надеждой глаза Софьи.
- Честно? – не смея поверить в услышанное, робко спросила девочка.
Валери взяла ее ладошку:
- Я буду только рада, - искренне произнесла она.
- А я мешать вам не стану? – в глазах Софьи мелькнул так похожий на маленького кролика испуг.
- Нисколечко, - заверила ее Валери, - Да и Блохастику компания не повредит.
- Я обещаю вести себя тихо-тихо, - благодарно промолвила Софья.
Валери усмехнулась:
- Не думаю, что у тебя получится.
- Почему? – забеспокоилась Софья, - Я не буду бегать, прыгать и даже трогать ничего не стану! – пылко пыталась убедить она Валери.
- Да я и не сомневаюсь. Просто все перечисленное на «ура» вытворяет Блохастик, - успокоила Софью Валери, ласково улыбаясь, - Он каждый раз к моему приходу умудряется изменить квартиру до неузнаваемости.
- Может, он старается преподнести сюрприз? – предположила Софья, весело хихикнув.
- О, тогда это у него прекрасно получается! – воскликнула Валери.
Они обе рассмеялись. Плечики Софьи сотрясались от смеха, и скоро это начало причинять боль. Она слегка побледнела, если это было еще возможно, и поморщилась.
Заметив перемену, Валери нахмурилась:
- Похоже, активности с тебя пока хватит.
- Все нормально, - измученно улыбнулась Софья.
- Ага, я вижу, - проворчала Валери, стараясь скрыть свои переживания, - На тебя смотреть страшно, а ты туда же, все храбришься!
Голова Софьи виновато поникла. Опять она стала причиной беспокойства, а ей так хотелось как можно меньше всех тревожить. И, может быть, тогда ей разрешат еще немного побыть здесь.
Увидев скорбное выражение маленького личика, Валери смягчилась:
- Малышка, будет лучше, если ты примешь горизонтальное положение.
- Хорошо, - безоговорочно согласилась Софья и уже намеревалась спрыгнуть со стула, на котором минуту назад сидела, бултыхая ножками в воздухе и весело щебеча, когда Валери подхватила ее.
- Зачем же так шустро? – спросила она, опуская Софью на пол, - Мы же не хотим, чтобы тебе опять было больно?
Девочка отрицательно помотала головой.
- Вот и славно, - произнесла Валери, - Теперь иди к тете Линде и приляг.
Софья умоляюще посмотрела на Валери:
- А можно я в гостиной посижу? Я не хочу будить ее. Ну, пожалуйста.
Валери внимательно разглядывала ее и, вздохнув, кивнула:
- Ладно. Твоя взяла, но постарайся отдохнуть, а я пока здесь все уберу.
Софья побрела в комнату, подол рубашки тянулся за ней длинным шлейфом. Он выглядела такой удрученной, что Валери стало не по себе от своей возможно преувеличенной строгости.
- Софья, не кисни! – окликнула она, улыбаясь, - Я сейчас быстро управлюсь, и мы с тобой во что-нибудь сыграем.
- В прятки? – обрадовано спросила Софья.
- С этим придется обождать, а вот карты, пожалуй, подойдут, - Валери приблизилась к ней и погладила по щеке, - К тому же, запомни: мой Блохастик не любит уныние. Так что давай на диван, а через пару минут и я прибуду.
Софья согласно кивнула и, уже приободрившись, пошла выполнять указания.
«Кажется, во мне просыпается материнский инстинкт», - задумчиво глядя в спину девочки, решила Валери. По крайней мере, до сегодняшнего дня в ней не пробуждалась потребность даже в общении с детьми, да что там говорить, она всерьез никогда и не размышляла над тем, станет ли она когда-нибудь мамой или подобное обойдет ее стороной. Мало ли?
Но теперь Валери была уверена, что хочет такую же милую девочку. Она поставила тарелку в посудомоечную машину. «А если будет еще и мальчик, то вообще замечательно. Возможно даже двойняшки!» - от таких смелых мыслей губы непроизвольно сложились в улыбку.
Внезапная трель звонка заставила ее вернуться к насущным проблемам. В гостиной ее ждет Софья, так трогательно оберегающая покой Линды, а в дверь настойчиво трезвонят.
Валери, поставив индейку обратно в холодильник, пошла открывать. Когда в квартиру вплыла торжественно фруктовая корзина, она восхищенно ахнула. И только потом заметила Глеба, по постной мине которого сразу же поняла, что ее он ожидал увидеть меньше всего.
Валери, не удержавшись, насмешливо спросила:
- У меня прыщ выскочил или тушь дала течь?
Глеб так свыкся с мыслью, что его встретит непременно Линда, и это было логично, что не сразу нашелся с ответом.
- Что простите? – переспросил он.
Это было так забавно, что Валери уже открыто улыбалась:
- Я интересуюсь: возможно, произошла авария на моем лице, что вы так опешили?
Глеб усмехнулся:
- Я просто застыл, любуясь вами, - нашелся он.
- Понятно, - протянула Валери, - А вы и льстец, однако.
- Благодарствую, - не без доли иронии произнес Глеб, - А войти теперь можно?
- Конечно, - проговорила Валери, отступая и впуская его.
- Я решил проведать девочку и поэтому хочу преподнести гостинец, - Глеб осторожно повертел корзину.
- А розу вы тоже для нее принесли? – осведомилась Валери, хитро прищурившись.
Глеб почувствовал, что его загнали в угол:
- Нет, но и на вас я не рассчитывал. Прошу простить.
Валери тяжко вздохнула, но в ее глазах плясали бесята:
- Ну что ж, придется довольствоваться малым… - она сделала продолжительную паузу, а затем добавила, - бананами из корзины!
Глеб облегченно улыбнулся:
- Согласен, но давайте отнесем подарок адресату.
- Идемте, - произнесла Валери, направляясь в гостиную.
Софья тихонько сидела, утопая в огромном кресле, и, стараясь не шуметь, переворачивала страницы какого-то глянцевого журнала.
- Малышка, к тебе посетитель, - важно объявила Валери.
- Ко мне? – искренне удивилась Софья.
Глеб был поражен, девочка была такая крохотная и позавчера висела на волосок от смерти. Это было чудовищно и просто отказывалось укладываться в голове.
- Здравствуй, - произнес Глеб, ставя чудо-корзину на журнальный столик.
- Здравствуйте, - откликнулась Софья.
Ее взгляд заворожено рассматривал диковинные фрукты.
- Нравится? – спросил Глеб.
- Очень, - выдохнула Софья, не в состоянии отвести глаза от подарка.
- Тогда приступай, она твоя, - ухмыльнувшись, проговорил Глеб.
Софья недоверчиво посмотрела на него и робко глянула на Валери:
- Я могу все это съесть?
- Ну да, - подтвердила Валери, - Ты решай с чего начнешь, а мы, пожалуй, сходим за ножом.
- А зачем? – поинтересовалась Софья, откладывая журнал.
- Некоторые плоды, например вот этот оранжевый ананас, без ножа даже не надкусишь, - просветила Валери.
Софья нерешительно взяла мандарин.
- Давай, давай, смелее. Все это пойдет только на пользу, - подбодрила Валери, отломив от связки пару бананов и очистив один из них, вручила его Софье, оставив второй себе.
- А теперь наслаждайся! – торжественно провозгласила она и посмотрела на Глеба, - Мы с дядей за ножом отправимся.
Софья кивнула и довольно зажмурилась, кусая банан.
Валери рассмеялась:
- Неправда ли, она великолепна? – спросила она у Глеба.
- Хорошая девчушка, - откликнулся Глеб, его беспокоило отсутствие Линды.
Словно прочитав его мысли, Валери, усмехнувшись, заметила:
- Она спит. Тяжело на днях пришлось. Не каждый день увидишь, как детей подстреливают.
Глеб глухо вздохнул:
- Я знаю.
Валери насторожилась:
- Откуда?
- Я там был, - тихо произнес Глеб.
- Так, - протянула Валери сердито, - А теперь поподробнее. Если вы там были, то почему не сделали репортаж?
- О чем? – надменно изогнув бровь, спросил Глеб, - О попытке убийства?
- Какие глупости! – раздраженно бросила Валери, - Линда утром искала журналиста способного написать, снять, короче сделать трогательный репортаж о помощи детскому дому, который бы непременно поправил наше положение!
Валери гневалась все больше и больше. «Катавасия какая-то! – решила она, - Кто-то из них водит меня за нос!»
- Я об этом ничего не знал, - проговорил Глеб и тут же осекся.
- Вы врете! – заявила убежденно Валери, - Линда, наверняка, просила вас, но у вас оказались неотложные дела! Интересно какие?! А мне по вашей милости пришлось рыскать, высунув язык, в поисках подходящего человека!
- Во-первых, я не лгу, - холодно произнес Глеб, - Возможно, я упустил это из виду.
- Какой же вы тогда журналист, если подобные дела выпускаете из сферы своего дражайшего внимания?! – язвительно выдала Валери.
- Не вам судить! – постарался одернуть ее Глеб, - У меня был экстренный выпуск, и потом я не обязан перед вами отчитываться.
- Ха! – возмутилась Валери, - Я подруга Линды и не оставлю так этого. И все-таки, каким ветром вас занесло в приют, если вы запамятовали о просьбе Линды? – допытывалась Валери.
Она пристально изучала его невозмутимое лицо, на котором не дрогнул ни единый мускул. Она чувствовала, что от нее скрывают нечто очень важное. Но кто-то намеренно не подпускал ее ко всем тайнам. Неужели Линда?
Валери вздрогнула, когда раздался мелодичный звонок телефона.
- Да, я, - довольно резко произнесла она.
- Вэл, я соскучился, - отозвался Виктор.
Приятное тепло разлилось внутри Валери, и она моментально смягчилась:
- Виктор, здравствуй.
- Я думал, что мы уже поприветствовали друг друга.
- Ты прав, - Валери постоянно косилась на Глеба. Он ее раздражал.
- Вэл, как я хочу тебя видеть, - нежно проговорил Виктор.
И Валери почувствовала, что от его голоса у нее подгибаются колени.
- Прямо сейчас? – стараясь контролировать голос, промолвила она.
- А разве ты не можешь? – почти расстроено осведомился Виктор.
Валери опять глянула на Глеба:
- Пожалуй, получится освободиться.
- Вот и славно, я буду с нетерпением ждать. Встретимся в «Имении».
- Хорошо, - сердце радостно плясало в груди Валери.
- Целую и жду.
Пошли короткие гудки, а Валери все еще прижимала телефон к уху. Она предательница, предательница! Эта мысль маленькими молоточками стучала в мозгу.
Валери упрямо тряхнула головой, прогоняя сомнения, спрятала телефон и повернулась к Глебу, который молча изучал ее.
- Похоже, мне надо бежать, - бесцветно произнесла она.
Он безразлично пожал плечами:
- А разве я вас держу?
Валери задумалась. В ней боролись два несовместимых желания: выяснить все до конца у так называемого журналиста и умчаться как можно скорее к Виктору. Она разрывалась, но в какую-то неуловимую секунду приняла окончательное решение и, вскинув голову, посмотрела на Глеба:
- Я могу на вас положиться?
- Возможно, - пространно ответил он.
Валери всплеснула руками:
- И это женщин обвиняют в уклончивости! Боюсь, что нам за вами не поспеть!
Глеб недовольно прищурился:
- Если я скажу да, то, что вы попросите?
- Луну с неба! – съязвила Валери, но потом, порывисто выдохнув, немного успокоилась и продолжила, - Софью нельзя оставлять одну. Линда неизвестно когда легла и неизвестно когда встанет, а Марии Филипповны тоже нет. Вы сможете побыть какое-то время нянькой?
- Да, - просто сказал Глеб.
Такого ответа Валери не ждала. У нее в запасе был не один десяток уговоров и такой же десяток оправданий для себя. Но все оказалось таким легким, что даже не верилось.
- Хорошо, - также однозначно произнесла она, - Тогда я пойду. Только попрощаюсь.
- Пожалуйста, - Глеб был крайне озадачен. Он ломал голову над тем, чем занять маленькую девочку лет пяти, может шести.
Валери о чем-то поворковала с Софьей и подошла к двери. Глеб поравнялся с ней.
- Она хорошая, проблем не доставит, и потом, где-то там в гостиной есть колода карт, - отдавала распоряжения Валери, - Линда иногда ворожит. Заранее благодарю.
Она ушла, а Глеб, захватив нож, отправился играть роль няни.


Линда очнулась от ночного кошмара и долго не могла прийти в себя. Плотно закрытые жалюзи пропускали смутные бледные потоки света, так похожие на первые отблески занимающегося дня. Комната продолжала утопать в полумраке, и Линда ощутила, что ее начала быть мелкая знобящая дрожь – отголосок недавнего сна.
Стараясь ее подавить, она слегка повернула голову, пытаясь не совершать резких движений потому, что в ней задребезжали первые нотки боли, грозящей перерасти в настоящую мигрень. Все это было тоже последствием злосчастного сновидения.
Линда ни капли не сомневалась, что на соседней подушке обнаружит рыжеволосую голову, мирно сопящей Софьи. Каково же было ее удивление, когда она увидела пустующее место рядом с собой.
Сквозь расползающиеся потоки острой боли Линда как-то отрешенно подумала: «Неужели и это мне привиделось?» Ступив на мягкий ворс ковра, она медленно натягивала халат и бросала недоверчивые взгляды на подушку. Неужели все действительно так плохо? Неужели ее одолевают уже не только мучительные кошмары, но и галлюцинации настолько реальные, что их невозможно отличить от яви?
Линда подняла жалюзи и в ту же секунду пожалела о содеянном. Слепящая белизна немилосердно резанула глаза и рассыпалась тысячей мелких иголок боли. Линда зажмурилась.
«Что, соскучилась по «приятным» ощущениям? – ехидно спросила она себя, - Тебе не хватало радостных эмоций? Вот теперь считай, что получила их сполна!»
В этот момент она уловила сдерживаемый детский смех. Линда развернулась и прислушалась. Продолжительное время висела нетронутая тишина, и она решила уже, что ей вновь померещилось, когда она опять услышала заливистое звучание смеха.
Подходя к двери, Линда снова оглянулась на пустующую кровать. «Значит, все было на самом деле, - и тут словно прорвалась какая-то незримая плотина, события двух последних дней: выстрел и ночные дежурства возле малышки вихрем закружились в пульсирующей голове Линды, - Софья! - мысленно охнула она, - Ей же необходим постельный режим. Она еще слишком слаба!»
Волнуясь за девочку, Линда практически перестала ощущать собственную боль. Она решительно направилась на доносящиеся голоса.
Когда она вошла в гостиную, то замерла на месте от неожиданности. Увиденная картина поражала ее воображение. Внезапно ослабев, Линда прислонилась к дверному косяку.
Софья сидела в кресле и, болтая ножками, жевала кусочек ананаса, сок которого стекал мелкими капельками по ее чумазым липким щечкам. На столике располагалась невероятных размеров корзина уже наполовину опустошенная. Но самым необычным было присутствие Глеба. Он сидел напротив Софьи спиной к ней.
Внезапно девочка отложила ананас и с нетерпением стала следила за витающими в воздухе руками Глеба. Линда не могла понять, что происходит, но ей почему-то не хотелось оповещать о своем появлении. Она наслаждалась умиротворением, исходившим от девочки и мужчины.
«Прямо как настоящая семья!» - подумала Линда и улыбнулась. Смех Софьи ворвался в ее мысли, и она вернулась в реальность. На полу валялись карты.
Софья снова принялась за ананас. Когда же Глеб начал собирать разлетевшуюся колоду, она весело произнесла:
- Дядя Глеб, ну признайте свое поражение.
- Нет, это выше моих сил, - трагически сказал Глеб.
Софья звонко рассмеялась:
- Но у вас все равно ничего не получится! Вы же его строите уже десятый раз!
Глеб вздохнул и, положив колоду на стол, уступил:
- Да, пожалуй, ты права.
Софья зарделась от удовольствия, а Глеб поинтересовался, усмехнувшись:
- Ну, а утешительный приз мне достанется?
- Конечно, - промолвила Софья, протягивая хурму, - Вы не очень расстраивайтесь, такое бывает.
«Надо же! – подумала Линда, - Сама как приведение, то и дело морщится от боли, а туда же утешает здоровенного дядьку!»
Софья посмотрела поверх хурмы и только сейчас заметила Линду. Мгновение она стояла в нерешительности, а затем ринулась к ней и обхватила ручонками ее ноги:
- Доброе утро, тетя Линда, - произнесла Софья, прижимаясь к ней.
Линда присела и обняла хрупкое тельце:
- Здравствуй, солнышко! Как спалось? – тепло поинтересовалась она.
- Хорошо, только быстро выспалось.
Линда улыбнулась и взъерошила и без того непослушные кудри:
- Я смотрю, ты уже и обновку нашла, - проговорила она, разглядывая нелепый наряд, который, судя по всему, был дизайнерской находкой самой Софьи.
Девочка виновато понурилась:
- Вы только не сердитесь, я просто ничего своего не обнаружила, а вас будить не хотела, - она робко глянула в улыбающиеся синие глаза и растерянно поморгала.
- Ну что ты, солнышко! – ласково промолвила Линда, - Я рада, что ты освоилась, - и, подмигнув девочке, добавила, - Да и выспаться мне разрешила.
Софья улыбнулась:
- А дядя Глеб показывал мне как карточные домики строить, - поведала она и, задорно хихикнув, заговорщицки прошептала, - Но у него ничего не вышло.
- Ах, ты такая сякая разэтакая! – с наигранным гневом произнес Глеб, поднимаясь, - Выдала мою тайну, и за это я тебя защекочу!
Он стал приближаться, ощущая невероятный трепет, несомненно, связанный с появлением Линды. Софья в полном восторге завизжала и предусмотрительно спряталась за Линду, которая тоже выровнялась. От Софьи остался только любопытно выглядывающий носик и искрящийся лукавством глаз.
Глеб неотрывно смотрел в настороженные синие озера глаз и чувствовал клокочущую радость внутри. Его необъяснимо тянуло к ней, такой независимо гордой и беззащитной, пленительной одновременно.
«По крайней мере, она все еще не выставила меня, - иронично подумал он, наблюдая за реакцией ее глаз, - Значит, у меня есть шанс». Глеб не стал уточнять, на что именно он надеется. Ему было просто невероятно хорошо находиться в непосредственной близости от нее.
Линда взирала на него, и водоворот мыслей кружил в ее голове: «Как он здесь оказался? Кто его впустил?» И эта тревога промелькнула в глазах, которые больше не скрывались за холодной стеной равнодушия, а потом, к великому удивлению Глеба, в них отразились искорки радости смешанные с восторгом.
У Линды в нутрии все запело: «Какая разница как он попал в квартиру?! Главное он здесь, рядом!» Она чувствовала, что за спиной вырастают крылья от сознания того, что он так близко, такой сильный и уверенный. Софья беспокойно дернула ее за халат, сигнализируя об опасно уменьшающемся расстоянии между ними.
- Что ж! – произнесла Линда севшим к ее удивлению голосом,- Чтобы добраться до нее тебе предстоит сразиться со мной.
Глеб хитро прищурился:
- А не струсишь?
- Ха! Это я-то и струшу!? – с вызовом бросила Линда.
- Ну, смотри! – предупредил он.
Глеб одним прыжком преодолел разделяющее их пространство и, не давая опомниться, подхватил Линду на руки. Софья весело захлопала в ладоши, а Линда как-то приглушенно ойкнула.
Секунду он пристально изучал дорогие заострившиеся черты. Его взгляд настойчиво удерживал ее глаза, и Линда почувствовала, что щеки заливает румянец. Такого с ней не происходило уже тысячу лет! Но его глаза, светившиеся теплотой и неприкрытой нежностью, заставили ее вновь ощутить себя беззаботной и влюбленной школьницей.
- Поставь меня на место! – негромко возмутилась она.
- А где оно? – хрипло шепнул Глеб, обдавая ее ухо горячим дыханием.
И Линда растаяла, покорно склонив голову ему на плечо, она слушала гулко стучащее сердце Глеба, с удивлением обнаруживая, что собственное в унисон вторит его ударам. Было необычайно хорошо и немножко страшно снова пускать кого-то в свою жизнь. Она не могла оторваться от его глаз, которые уверяли ее в том, что она неотразима, идеальна.
Глеб вдыхал пьянящий аромат фиалок, который источали ее распущенные волосы, и любовался мягким свечением обычно таких резких и холодных глаз. Теперь синева ее взора напоминала ему мирно плывущие к берегу волны волшебной многообещающей лагуны, а не штормящего океана. Его охватило жгучее желание никогда не разжимать объятий и не выпускать эту обновленную необыкновенно волнующую Линду из своих рук, пленить ее навсегда.
Они так прогрузились в мир своих ощущений, что совершенно забыли о Софье. Она терпеливо ждала, когда же ее заметят, понимая, что происходит нечто необыкновенное и торжественное. И все-таки она заскучала. Взрослые находились в каком-то другом измерении.
Софья тихо вздохнула и пошла к столику, чтобы взять еще какой-нибудь аппетитный фрукт, бормоча:
- Тили-тили-тесто, жених и невеста.
Первым услышал эти слова Глеб, а Линда продолжала наслаждаться давно забытыми чувствами, которые постепенно оживали, согретые теплом бережных рук Глеба.
- Что ты мурлычешь? – спросил Глеб.
Софья пожала здоровым плечиком:
- Так всегда говорят, когда двое вместе, - пояснила она и повторила, - Тили-тили-тесто, жених и невеста!
Из всего этого до Линды долетело только последнее слово, и она как-то мечтательно произнесла, полностью погрузившись в свои ощущения и отмечая, что все чувства резко обострились:
- Я не против.
Глеб удивленно приподнял бровь:
- Да что ты? – с мягкой иронией осведомился он.
Линда моргнула и сбросила с себя завораживающее такое сладкое оцепенение и, осознав, что обронила сущую нелепицу, покраснела под насмешливым, но по-прежнему излучавшим тепло, взглядом Глеба.
- А ну-ка верни меня на землю! – скомандовала она и замолотила кулачками по его груди.
- А как же жених и невеста? – поддразнил мягко Глеб, не обращая внимания на ее сопротивление.
Линда сердито глянула на него исподлобья и воззвала к Софье:
- Солнышко, неужели ты оставишь меня на съедение этому чурбану?!
Софья весело хихикнула, Глеб предостерегающе посмотрел на нее:
- Не двигайся и тогда я защекочу только эту тетеньку!
- Ах так! – воскликнула Линда, - Софья, если ты мне поможешь, обещаю, что вместе мы уложим его на обе лопатки!
Девочка прищурилась, и в ее глазенках заплясали чертенята.
- Софья! – сделал еще одну попытку перетянуть ее на свою сторону Глеб.
Но очевидно было поздно. Софья осмотрелась вокруг и вдруг крикнула:
- Лови!
На Глеба надвигался апельсин. Линда извивалась, как уж, и пока он лихорадочно размышлял как удержать и ее и не получить апельсином по лбу, Линде, после очередной попытки, удалось выскользнуть. Так что пришлось довольствоваться малым, перехватив апельсин.
Линда отряхнулась и отошла на безопасное, с ее точки зрения, расстояние.
- Что-то ты не очень торопилась, - проворчала она, посмотрев на Софью.
Девочка развела руками:
- Я думала.
- Я этого так не оставлю! – шутливо пригрозил Глеб.
- А это мы еще увидим! – заявила Линда и, сдернув одну из груды подушек в живописном беспорядке лежавших на диване, запустила в него.
Софье идея понравилась, и она отправила вдогонку еще одну.
- Вдвоем на одного! – Глеб сокрушенно покачал головой.
- Тоже мне, бедненький нашелся! – озорно фыркнула Линда и предложила, - Софья, атакуй!
На Глеба полетел эскадрон подушек. От половины он отмахнулся, половина, так или иначе, задела его. Каждый раз при попадании он страдальчески охал, а Софья весело смеялась.


Глава 15.
Когда оружие иссякло, у Линды и Софьи осталось по подушке в руках. Глеб подхватил одну с пола:
- А теперь держитесь!
Началась драка подушками. Усерднее всего Глеба молотила Софья. Линда кружила вокруг и около, пытаясь просчитать каждый удар. И если бы не постоянно отвлекающие маневры Софьи Глеб наверняка бы не дрогнул, но не сложилось.
В какой-то момент, потеряв равновесие, он рухнул на пушистый ковер. Падая, Глеб потянул Линду за собой, и она, смеясь, приземлилась рядом.
Софья последний раз обрушила подушку на Глеба, и она, жалобно скрипнув, прорвалась белоснежным вихрем перьев. Они витали в воздухе, оседая в волосах всех участников побоища. Но забавнее всего смотрелась Софья.
В глазах светилось недоумение. Легкие перышки прочно засели в рыжих кудрях и стояли торчком. Завершением служило перышко, приклеившееся к липкому носику. Скосив глаза на него, держа в руках разорванную подушку, Софья силилась сдуть его.
Ее мордашка выглядела такой обескураженной, что Линда и Глеб покатились со смеху. Софья еще пару раз попыталась избавиться от пера, а потом без предупреждения вскарабкалась на Глеба.
- Ты побежден! – объявила она и посмотрела вопрошающе на Линду, - Правда?
- Ага! – весело подтвердила Линда, опираясь головой на согнутую в локте руку.
- Ладно, - печально вздохнул Глеб, - ничего не поделаешь. Сдаюсь.
Линда перевела взгляд искрящихся лукавством глаз на Софью и посерьезнела. Девочка пошатывалась, такая бурная деятельность основательно подточила ее силы.
- Солнышко, тебе нехорошо? – обеспокоено спросила Линда, пробуя покрытый испариной лоб.
- Сейчас пройдет, - ответила Софья, через силу улыбнувшись.
- Пора сворачиваться, - произнесла Линда, поднимаясь.
Глеб бережно взял Софью на руки, и девочка сразу обмякла.
- Солнышко, давай мы тебя умоем и быстренько расчешем, - предложила Линда, - А потом, может быть, ты приляжешь?
Софья согласно кивнула:
- Но вначале наведем марафет, хорошо?
Линда ласково улыбнулась:
- Договорились, радость моя, - она глянула на Глеба, - Маленькая женщина до кончиков волос.
- А разве я сомневаюсь, - отозвался с нежностью Глеб, отлепив перышко от курносого носика.
Линда забрала Софью у Глеба и добавила:
- Мы сейчас отправимся в ванную, а дядя наведет здесь порядок.
Глеб осмотрелся:
- И вы оставляете меня один на один с этим кавардаком? – жалобно проворчал он.
Софья улыбнулась:
- Это нестрашно, - заверила она, - Нас в приюте постоянно заставляют заниматься уборкой, расставлять все по местам.
Линда сочувственно глянула на Глеба, хотя глаза озаряли искорки неприкрытого задора, и поинтересовалась у Софьи:
- Солнышко, как ты думаешь, он справится? – в голосе сквозило неприкрытое сомнение.
- Непременно, - заявила убежденно Софья.
- Что ж, посмотрим, - скептически произнесла Линда, взирая на Глеба смеющимися синими озерами глаз.
Глеб шутливо поклонился:
- Спасибо, за безграничное доверие!
- Кушайте на здоровье! – хором откликнулись Линда и Софья.
Они удалились. Глеб наблюдал, как Линда что-то нежно нашептывала Софье. Он оглядел весь окружающий хаос, не веря, что подобное удалось сотворить им, прикидывая с чего бы начать.
В ванной Софья самостоятельно умылась и, выдавив на палец зубную пасту, принялась старательно чистить зубки. «Какой трогательный маленький человечек, такой независимый и взрослый», - думала Линда со щемящей тоской. Она сразу же с первого взгляда прониклась симпатией к этой крошке, когда та еще была в приюте.
Умывшись, она заметила, что рыжая шевелюра Софьи с одной стороны гораздо короче и не такая густая.
- А что с твоими волосами произошло? – полюбопытствовала Линда.
Софья благоговейно дотрагивалась до мягкого полотенца:
- Мне их выстригли, - отозвалась она, нерешительно вытирая влажное личико, - Какое пушистое! – блаженно воскликнула она, зарываясь в лоскут махровой материи.
- Как так? – изумилась Линда.
- В меня кинули жевательную резинку, и она свила гнездо в моих волосах, - обстоятельно объясняла Софья, - Она никак не выколупывалась, и нянечка ее вырезала. Клок был размером с апельсин! – похвасталась она.
Линда покачала неодобрительно головой:
- А почему тебя не подстригли как следует?
- Не знаю. Наверное, так было проще, - незамысловато ответила Софья, серьезно глядя на нее.
Линде стало не по себе. Так не всегда удавалось смотреть взрослому человеку, а ребенку такая серьезность совершенно не шла, скорее она пугала.
- Ладно, - пробормотала Линда, почувствовав неловкость, - Мы что-нибудь придумаем, - пообещала она, взяв расческу, и добавила, - Давай вернемся обратно, интересно, как дядя Глеб справился.
- Давайте, - поддержала Софья, улыбнувшись.
Линда открыла дверь, и присев в реверансе, торжественно произнесла:
- Только после вас.
Софья хихикнула и важно зашагала впереди. Выбившийся из-под ленты, подол причудливым хвостом тянулся следом. Девочка шествовала, горделиво вскинув голову.
«Маленькая леди! – печально подумала Линда, - Гардероб придется однозначно сменить! Ну, не идет ей моя рубашка даже с пояском!» Глядя на выпрямленную спинку, Линде отчаянно захотелось превратить Софью в принцессу и подарить полцарства, а лучше полмира.

После ухода Глеба Лика еще долго прорыдала, щедро орошая подушку слезами и усердно молотя по ней кулачками, представляя вместо нее самодовольную физиономию своего обидчика.
«Как он посмел так со мной обойтись?!» - кипятилась она не в силах сдержать очередной поток соленой воды брызнувшей из глаз.
Какая такая живность ужалила его, что он перестал обращать на нее внимание? Он даже не приревновал ее, а это болезненный удар по ее самолюбию. Лика жалостливо всхлипнула. Неужели их отношения окончательно и бесповоротно дали трещину, которую уже ничем не склеить?
Она упрямо замотала головой. Этого не может быть, она на это не согласна! Такое положение дел ее абсолютно не устраивало. Лика сползла с кровати и посмотрела на себя в зеркало, которое услужливо отразило опухшие глаза и разбухший покрасневший нос. Зрелище было до того плачевным, что у нее снова возникла потребность в том, чтобы разрыдаться.
Но когда готов был пролиться очередной фонтан слез, в ней внезапно проснулось второе «я». «От такой красавицы он непременно унесет ноги!» - насмешливо воскликнуло оно, мгновенно отрезвив Лику.
«Нужно принимать меры, - твердо решила она, - и по спасению лица и по восстановлению отношений с Глебом». Направляясь в ванную, она мрачно размышляла над поведением Глеба, которое в последнее время стало трудно-прогнозируемым. Что-то настойчиво нашептывало Лике, что после повторной еще одной истерики он просто захлопнет перед ней дверь, и при чем ей грозит остаться по другую ее сторону.
Лика нахмурилась, но, вспомнив, что это приводит к появлению преждевременных морщин, тут же расслабила мышцы, и лицо приняло привычное безмятежное выражение. С Глебом ей было удобно и в принципе безопасно.
Он никогда не требовал отчета о потраченных деньгах и не корил за непомерно растущие размеры гардероба и пристрастие к определенной цветовой гамме. И потом, с помощью слез от него можно было добиться очень многого, хотя нельзя отрицать, что в последнее время они слегка утратили свою действенность.
Приведя себя в относительный порядок, Лика переместилась на кухню. На столе стояла остывшая чашка кофе. Она распахнула холодильник и ахнула. Зияющая пустота предстала во всей своей красе. И, как на зло, в желудке заурчало. Лика забыла, когда в последний раз заглядывала на кухню и в холодильник в частности.
Обычно она не считала нужным вообще тратить деньги на какую-нибудь снедь, предпочитая баловать себя всевозможными премилыми вещицами. Днем ей хватало перекусить что-нибудь в кафе, а по вечерам они в основном ужинали в ресторанах.
Заворожено глядя на белоснежно пустые полки, Лика медленно начинала осознавать причину их с Глебом ссор. «Если путь к сердцу мужчины лежит через его желудок, - меланхолично думала Лика, - то я сама себе и перекрыла доступ к Глебушке».
Внезапно Лика улыбнулась. Теперь она точно знала, что надо делать. Необходимо ублажить Глеба вкусными блюдами, и все снова станет на свои места. Он прекратит огрызаться с ней, и жизнь вновь вернется в прежнее русло.
Лика немедленно решила отправиться в супермаркет за отборными продуктами. Придется стоять возле кастрюль и сковородок. Лика недовольно поморщилась и, тяжко вздохнув, смирилась. Во-первых, это ненадолго, только чтобы пустить пыль в глаза, а во-вторых, и что самое главное, Глеб снова станет снисходительным и мягким, так что стоит и помучиться.
Закрывая дверь квартиры, Лика неожиданно натолкнулась на новое препятствие. Она не умела готовить. Никогда.


Линда совершала набеги на магазины, в отделах которых красовались премиленькие детские костюмчики, платьица, пальто, пижамки и многое другое. Она не могла остановиться и готова была скупить абсолютно все. Любая вещь вызывала к жизни смеющийся образ Софьи, оставшейся на попечении заботливой Марии Филипповны.
Не отставая ни на шаг, за Линдой следовал Глеб, неся две дюжины всевозможных свертков, пакетов и пакетиков, он открыто забавлялся происходящим. Она умилительно хмурила брови, разглядывая очередную пижамку. Глеб был почему-то абсолютно уверен, что решение любого делового вопроса не требовало от Линды столько усилий, сколько создание гардероба маленького человечка. Глеб украдкой улыбнулся, удивляясь таким неимоверным переменам.
Внезапно Линда резко обернулась, демонстрируя две кружевные ночные рубашки:
- Как ты думаешь, какая из них ей больше понравится? – озабочено спросила она, нерешительно глядя на Глеба.
Он мгновенно проглотил улыбку, хотя глаза по-прежнему искрились весельем:
- По-моему, они обе хорошие, - пожав плечами, ответил Глеб.
- Мужчины! – простонала Линда, закатив глаза, - Ну какая от вас польза, если даже посоветоваться с вами нельзя?!
- Сомневаюсь, что у тебя была бы возможность свободно крутить эти симпатичные вещички, не будь меня рядом! – с легкостью парировал Глеб, многозначительно встряхивая пакеты.
Линда, скептически прищурившись, глянула на него, готовясь сказать что-то едкое, но, вздохнув, передумала. Глеб снова улыбнулся, наблюдая, как Линда прикладывала к себе то одну, то другую рубашечку и критически рассматривала зеркальное отражение.
«Интересно, а для себя ты тоже так придирчиво выбираешь… - размышлял Глеб и прежде, чем успел остановиться, мысли поплыли дальше, - нижнее белье». Внезапно воображение явственно нарисовало стройную фигуру Линды во фривольном кружевном комплекте.
Видение было таким реальным, что Глеб зажмурился, пытаясь сдержать разбушевавшийся полет фантазии. «Подобное до добра не доведет» - хмуро подумал он, чувствуя, как тело предательски откликается на столь зовущий образ.
Глеб медленно открыл глаза. Видение не исчезло, Линда все еще выбирала. Чтобы окончательно избавиться от притягательных иллюзий, он посчитал своим долгом положить конец ее терзаниям, иначе будет трудно совладать со своими.
- Разложи-ка их на витрине, - прокашлявшись, предложил Глеб.
- Тебя осенила идея? – насмешливо поинтересовалась Линда, выполняя его просьбу.
«Еще какая!» - мелькнуло молнией в мозгу. Довольная загадочная улыбка растеклась по лицу Глеба:
- Похоже, что так, - ответил он, а Линда усмехнулась.
Глеб с видом знатока рассматривал нежно-голубую с белоснежными перышками рубашечку, сравнивая ее с бледно-розовой расшитой малиновыми ягодками. Обе вещицы были очаровательны, но… Глеб нахмурился.
- Что-то не так? – обеспокоено спросила Линда, увидев недовольство.
Глеб отрицательно покачал головой. Розовую рубашку он отверг моментально, она настойчиво ассоциировалась с Ликой, но Линде об этом знать не обязательно. Рассудив подобным образом, Глеб вынес вердикт:
- Бери с перышками.
Линда повертела рубашечку в руках, приложила к себе, и снова глянув в зеркало, спросила:
- Ты уверен?
- На 99,9 процентов, - заявил твердо Глеб.
- А одну десятую оставляешь на колебания? – улыбаясь, весело поддела Линда.
Глеб развел руками:
- Если тебе не нравится мое предложение, то, поздравляю тебя, ты вернулась к тому с чего начала.
Линда снова посмотрела на рубашку, а потом потеплевшим взором глянула на Глеба:
- Помнишь, недавнее сражение?
По телу Глеба пробежала приятная дрожь. Образ смеющейся Линды в его объятьях, еле уловимый аромат фиалок по-прежнему будоражили его сознание. Сейчас ее глаза лучили теплом, и оно предназначалось исключительно ему. Сердце радостно екнуло.
- Еще бы, - шепотом произнес он.
Мягкий румянец окрасил щеки Линды, когда под его обволакивающим, проницательным взглядом она вновь ощутила силу его объятий и его дыхание на своем виске, посылающее сладкую дрожь по трепещущему телу, а также непередаваемое чувство защищенности.
- Ну и что же ты решила? – осведомился Глеб, любуясь синевой ее глаз, напоминавших васильковое поле.
Линда заправила за ухо выскользнувшую прядь и выдохнула:
- Ты прав, перышки лучше.
Глеб ласково улыбнулся:
- Похоже, что жребий брошен.
Линда согласно кивнула, не в силах вымолвить ни слова, загипнотизированная собственными ощущениями, которые просыпались под его наполненным нежной страстью взглядом. Внезапно ей захотелось, чтобы он навсегда остался рядом, ни на миг не оставлял ее одну. «Было бы так замечательно» - мечтательно протянул внутренний такой незнакомый голос, что Линда удивленно моргнула, непроизвольно разорвав связывающую их нить.
Глеб медленно разочарованно выдохнул, потеряв лучистую мягкость взгляда таких пронзительно синих глаз. Теперь он знал, что эти глаза могут красноречиво говорить и о безграничной многообещающей нежности, а не только замораживать бесконечной холодностью и презрением.


Валери спрятала лицо в ладонях. «Что же я наделала!?» - надрывно все кричало внутри. Линда ей этого никогда не простит. Да при встрече с ней, Валери просто сгорит со стыда.
- Вэл, что с тобой? – с тревогой спросил Виктор, стараясь отнять руки от лица Валери.
Она отрицательно покачала головой, пытаясь сдержать рвущиеся наружу рыдания. Валери сидела на огромной кровати одетая в одну из рубашек Виктора и горько сожалела о том, что произошло всего полчаса назад. Господи, она не должна была переступать порог его квартиры. Но она переступила и не только порог, но и все возможные границы дозволенного.
Виктор виновато взъерошил волосы. Он не понимал внезапной перемены, произошедшей с Валери. Он оставил ее всего на несколько минут. Умиротворенная и веселая, она за какие–то мимолетные мгновения превратилась в убитую горем и, по-видимому, не собирается с ним разговаривать. Черт возьми, он никогда не понимал всех этих женских тонкостей. Что теперь прикажете ему делать?
Виктор присел рядом и приобнял Валери, но она порывисто сбросила его руку и как ошпаренная вскочила на ноги. Виктор болезненно поморщился. Она не хотела его прикосновений, хотя полчаса назад… Виктор тоскливо посмотрел на напряженную спину Валери и тяжело вздохнул.
- Мне жаль, это не должно было произойти, - глухо произнес он, хотя совершенно не сожалел о содеянном, но был абсолютно уверен, что она считает их близость ошибкой. Что ж ему придется смириться, несмотря на вибрирующую внутри боль от сознания этого.
Валери выпрямилась еще больше, если это вообще было возможно, и тихо охнула от болезненной стрелы, внезапно пронзившей и без того кровоточащее сердце. Какая же она дура! На что она надеялась?
По щеке покатилась горячая слеза. Валери медленно отняла руки от лица и, тщательно контролируя, готовый сорваться в любую секунду голос, произнесла отрешенно:
- Это моя вина. Ты здесь ни при чем.
Виктор горько усмехнулся:
- Странно, а я всегда полагал, что для любви нужны двое.
- Ты хотел сказать для постели, - поправила бесстрастным тоном Валери, внутренне сжавшись от услышанных слов о любви.
Виктор поднялся и стал у нее за спиной. Она каждой клеточкой чувствовала его присутствие.
- Зачем же ты все опошляешь? – еле слышно произнес он.
На какое-то мгновение ей показалось, что она уловила нотки боли в его голосе, и, отзываясь, сердце заныло еще сильнее. Слезы струились молчаливыми ручейками, а голос по-прежнему, к великому удивлению Валери, не утратил своей твердости. Ей даже удалось небрежно передернуть плечами, словно все восхитительные минуты проведенные вместе не имели для нее никакого значения.
- А разве не так? – холодно осведомилась она, - Это у вас с Линдой любовь, а со мной у тебя исключительно постель и пагубная страсть!
Господи, неужели все это говорит она?! Валери закрыла глаза. Она больше не могла оставаться здесь, рядом с ним и произносить все эти ужасные вещи.
Разъяренный Виктор, резко развернул Валери к себе лицом. Опешив от неожиданности, она не успела смахнуть слезы, но сумела наклонить голову так, что Виктор созерцал лишь ее темечко, а разметавшиеся по плечам волосы надежно защищали заплаканное лицо.
- Что за дурь роится в твоей голове?! И разве все что между нами произошло всего лишь пагубная страсть?! И причем тут Линда? – прорычал на одном дыхании Виктор.
- Ты ее любишь и, наверняка, думал о ней все то время, которое проводил в моем обществе, - упрямо гнула свое Валери, - Я всего лишь способ забыться.
- Ты в своем уме?! – не веря своим ушам, воскликнул огорошенный Виктор, - Вэл, я тебя не узнаю
Валери яростно вытерла слезы и, вскинув голову, посмотрела на него:
- А разве ты когда-нибудь меня знал?! Все что между нами было – нелепая случайность!
Виктор отшатнулся от нее, тень боли пробежала по его лицу, но была такой неуловимой, что Валери не могла сказать о ней с уверенностью.
- Что ж, - проговорил Виктор, отходя в сторону, - пусть будет по-твоему.
Слезы нещадно защипали глаза, и Валери подобно вихрю пронеслась мимо него, обволакивая пьянящим ароматом жасмина, и скрылась в ванной. Открыв кран, она дала волю слезам. Такими горькими и безысходными они еще никогда не были. В одночасье рухнули все ее надежды. Он ни разу не опроверг ее слов о Линде, и что хуже всего он сожалел об их близости. Осознание этого было нестерпимо болезненным.
А она своим поступком поставила под удар и дружбу с Линдой. Остается только надеяться, что она никогда не узнает об этом. Было гадко и противно обзаводиться подобной тайной, но иного выхода не осталось.
Когда Валери осмелилась вернуться в спальню, то с облегчением обнаружила, что Виктора там нет. Было бы невыразимо тяжело одеваться в его присутствии и сохранять такое хрупкое самообладание. Валери старательно отводила глаза от огромной кровати, где еще недавно она была так неописуемо счастлива.
- Я могу тебя подвезти, - бесстрастно произнес Виктор, глядя на Валери пустыми ничего не выражающими глазами.
- Не стоит, - выдавила она.
Виктор стоял, прислонившись к дверному косяку. Внезапно он стал таким недосягаемым и чужим. Валери почувствовала, что это разрывает ее сердце в клочья, и пошатнулась.
Виктор мгновенно подхватил ее. Столь дорогое для Валери лицо было лишено каких бы то ни было эмоций. Он поддержал ее ровно столько, сколько потребовалось на возобновление равновесия и не секундой дольше.
- Спасибо за заботу, - Валери не собиралась, но сарказм сам прорывался в каждом слове.
- Всегда рад, - хищно улыбнулся Виктор и двусмысленно добавил - В случае надобности обращайтесь.
Издевка подействовала не хуже, чем ушат с ледяной водой. Валери с размаху влепила пощечину. В то же мгновение она зажала рукой себе рот, и ресницы задрожали слезами.
Валери опрометью выскочила из квартиры, громко хлопнув дверью, а насмешливая ухмылка Виктора медленно угасала, оставляя ощущение ни с чем не сравнимой пустоты.


Софья оказалась заядлой модницей. Она с удовольствием демонстрировала Глебу и Линде новоявленные наряды, при чем каждый из них сопровождался новой прической, которая конструировалась с помощью ловких рук Марии Филипповны.
- Ты неотразима! – умильно произнесла Мария Филипповна, радуясь, что вместе с девочкой в дом ворвалось множество новых, а, может, давно забытых чувств и эмоций.
На каждое новое появление Софьи Глеб и Линда откликались восхищенными репликами, а девочка весело смеялась. Наконец, Софья вплыла в гостиную в нежно-голубой рубашечке, подол которой был украшен кружевной оборкой. Она была похожа на невесомое воздушное облачко.
- Божественно! – выдохнула Линда.
Софья подбежала и обняла ее за шею ручонками.
- Мне жутко нравится! – сообщила она торжественно.
Глеб довольно усмехнулся. Как ни как он тоже имел к этому отношение.
- Всего этого мне хватит на всю жизнь! – воскликнула Софья, сильнее прижимаясь к Линде, - Спасибо.
Растроганная до глубины души, Линда ощутила, как глаза непроизвольно увлажнились, и крупная слеза зачертила дорожку на щеке. Она посмотрела на Глеба, и ее изумление отразилось в его взгляде. Он осторожно вытер большим пальцем прозрачную каплю с прохладной кожи. От внезапно нахлынувшей волны нежности стало трудно дышать.
Синие глаза недоверчиво всматривались в Глеба, пытаясь отыскать намек на презрение или омерзение, ведь он прикасался к шраму, который всегда вызывал отвращение у всех, кроме самых близких людей.
Но Глеб смотрел ласково и нежно, и еще в глазах светился немой вопрос.
- Настоящая семья, - мягко произнесла Мария Филипповна, наблюдая за трогательной сценой. Она не могла отрицать, что с появлением Глеба ее дочь неуловимо изменилась. И, несомненно, в лучшую сторону.
Глеб медленно неспеша отнял руку, досадуя на то, что приходится расставаться с такой чарующе мягкой трепетной кожей. Ему нравилась Мария Филипповна, но сейчас он отметил, что злится на нее.
Линда поцеловала непослушную гриву Софьи, скрывая смущение. В последнее время она так легко заливалась румянцем, словно школьница. А еще ее взволновал вопрос, который таился в глубине теплых глаз Глеба. Она чувствовала, что готова согласиться на все, что так или иначе связано с ним. Линда с какой-то необъяснимой радостной легкостью поняла, что она абсолютно, ни капельки не кривит душой, признаваясь себе в этом.
- Мам, вы с Софьей устроили замечательное представление, - улыбаясь, произнесла Линда.
- Полно тебе, - отмахнулась Мария Филипповна, - Мои усилия минимальны, а вот по этой звездочке подиум явно плачет.
Глеб усмехнулся:
- Похоже на то.
- Софья, а ты что скажешь? – поинтересовалась Линда у притихшей девочки.
Та молчала, а спокойное посапывание свидетельствовало о том, что она крепко спала, уютно устроившись в объятьях Линды и склонив голову ей на плечо.
- Она совсем спеклась, - нежно произнесла Линда.
- И ничего удивительного, - отозвалась Мария Филипповна, - за окном ночь, у нее море впечатлений.
- Мария Филипповна, вы про серьезное вышагивание забыли, - напомнил Глеб с непроницаемым видом.
- Ага, и это тоже, - подтвердила Мария Филипповна, улыбаясь, - Это вам не покупки делать.
- Конечно, с этим ничто не сравнится, - озорно сверкнув глазами в сторону Линды, отозвался Глеб, - Это ничего, что мы намотали значительный километраж!
Линда сердито воззрилась на него:
- Если бы руки не были заняты, я показала бы тебе километраж!
- Ой, как интересно, - лукаво блестя глазами, произнес Глеб, - может, проверим?
- Непременно, - мило улыбаясь, откликнулась Линда, пытаясь удержать Софью одной рукой, а - другой ткнуть Глеба в бок.
- Вы как малые дети, - мягко пожурила Мария Филипповна, - Надо Софью уложить, да и я на ногах еле держусь. Старость.
- Мама, - искренне возмутилась Линда, - а чтобы сказал Эдуард Бронеславович?
Мария Филипповна отмахнулась, смущенно улыбнувшись:
- Бель, прекрати.
- Но она права, - неожиданно поддержал Глеб, - Вы в самом расцвете.
Мария Филипповна охнула:
- И вы туда же! Оба противные до безобразия!
Линда весело рассмеялась, и Софья недовольно заерзала.
- Пожалуй, мама, ты выиграла: придется укладывать Софью спать, пока мы ее окончательно не растормошили.
- Давай я, - предложил Глеб, протягивая руки и забирая драгоценную ношу у Линды.
Софье отвели отдельную спальню, кровать которой была завалена обновками. Линда и не предполагала, что вещей так много. Она растеряно посмотрела на Глеба.
- Да, - подтвердил он, - ты скупила по крайней мере половину универмага.
Вздохнув, Линда кое-как затолкала вещи в шкаф и откинула одеяло. Завтра она разложит все по полочкам, а сегодня требовались экстренные меры. Когда она укрывала, свернувшуюся калачиком Софью, девочка сжала ее запястье, не желая отпускать.
Линда глянула на Глеба:
- Пожалуй, я вынуждена остаться, - прошептала она.
- Несомненно, тебя пленили, - улыбаясь, произнес он.
Мягкий свет ночника и уютный полумрак наполняли атмосферу почти осязаемой интимностью, и перед мысленным взором Глеба снова заплясали живописные картины, а бездонные сияющие глаза Линды практически стирали грань между реальностью и иллюзиями. Ее таких пленительных губ коснулась всепонимающая соблазнительная улыбка. Его неумолимо тянуло к ней. «Как и ее ко мне» - пронзила его невероятная догадка.
- Я подожду, - внезапно севшим голосом промолвил он, не в состоянии оторвать от Линды горящих желанием глаз.
Линда согласно кивнула, хотя совершенно не хотела его отпускать и терять восхитительные ощущения, оживающие в его присутствии. Ей нравилось чувствовать его близость и то, как он смотрит на нее. Это волновало и заставляло поверить в свою исключительность. И она верила.


Сегодняшний день был для Лики кошмарным сном и сущим адом, и казалось, длился целую вечность.
Вместе с продуктами она приобрела книгу по кулинарии. И именно с этого начались все ее беды. Книга пестрела шикарными иллюстрациями, глаза в растерянности разбегались, а она хотела приготовить абсолютно все.
Однако одного желания явно было недостаточно. Мясо у нее перегорело, изысканные соусы по вкусу совсем такими не оказались. Да и вообще она просто даже не рискнула предлагать подобное Глебу. В довершение ко всем горестям она сломала два совершенных ноготка, обожглась, и что хуже всего она потела. Это было выше ее сил, стоять над раскаленной сковородой и укладывать кусочки нежной телятины на шкварчащее масло.
Лика была уверена, что противные запахи не исчезнут даже через вечность. Ей казалось, что все эти «ароматы» прочно осели на ее нежной коже и угнездились в волосах. В конце концов, она не выдержала этой пытки и разрыдалась.
Она не способна на подобные жертвы. Глеб требует от нее слишком многого. Неужели он не понимает, что кухня – кладбище женственности, утонченности и всего того, что является ее сущностью?
Лика горько всхлипнула и сдалась. Она больше не дотронется до кастрюль и сковородок, всей этой загадочной утвари, обитающей на кухне. Ну почему еда не может появляться по мановению волшебной палочки?
Внезапно Лика просветлела. Она с удовольствием сняла фартук и швырнула его на пол. Набирая номер, Лика победно улыбалась. Конечно же, она просто гений. Заказать необходимую снедь в ресторане, что может быть проще? Она вернет Глеба без ужасных жертв, которых требует кухня!

@темы: писанина