Глава 3
Глава 3
Теплый сентябрьский день сменила промозглая сырость вечера. Линда зябко поеживалась. Валери она потеряла где-то между кафе и очередным магазином парфюмерии. Вэл снова выбирала себе аромат в порыве сиюминутного настроения. Они перенюхали уже десятка два разнообразных флаконов и для Линды все запахи давным-давно смешались в одну душистую массу, а Валери все еще не могла определиться.
Так они вояжировали из магазина в магазин, пока Валери внезапно не остановилась посреди улицы.
- В чем дело? – изумленно поинтересовалась Линда.
Вэл сжала руку подруги:
- Только не дай мне сделать глупость, - просительно проговорила она, указывая на встречного пешехода.
- Не может быть! – воскликнула Линда.
К сожалению, момент был упущен, и ретироваться было поздно.
- Здравствуй, Валери, - бархатным голосом отозвался пешеход, - Привет, Линда.
Вэл еще крепче схватилась за подругу и прошелестела:
- Привет, Андрей.
Линда просто кивнула.
- Мы могли бы поговорить? – спросил Андрей, гипнотизируя Валери.
Та явно колебалась, даже присутствие Линды не могло сделать ее стойкой. Вэл кивнула, и они с Андреем отошли, оставив Линду возле яркой витрины.
Он что-то пылко объяснял, держа ладони Валери в своих руках. И Линда отчетливо видела, как одни эмоции сменялись другими со скоростью света на хорошеньком личике Вэл. Сначала была обида, потом гнев уступал место недоверию, за ним шло изумление и, наконец, радостное сияние улыбки превратило ее в красавицу. И вот они уже обнимались.
Валери подлетела к Линде:
- Я так счастлива! – выпалила она,- Понимаешь, это было небольшое недоразумение!
- Да что ты! – съехидничала Линда,- Буду знать, что теперь это так называется! Измена в течение всей супружеской жизни действительно ничего незначащий пустячок!
- Ну не кипятись, - лучезарно улыбаясь, попросила Вэл.
Линда тяжело вздохнула:
- Ладно, это твое дело прощать или нет.
Валери крепко обняла ее:
- Я знаю, что это глупо, но он такой, такой…
- Да, да сногсшибательный, великолепный и др., и тпр, и кукареку.
Валери засмеялась:
- Ну, мы пойдем, ладно?
Смирившись, Линда согласилась:
- Идите. Только будь осторожна.
- Всенепременно! – пообещала Валери и улетела к Андрею, который уже успел раздобыть букет нежно-розовых лилий.
«Мило», - ехидно подумала Линда, наблюдая за удаляющейся подругой.
Только сейчас она заметила, что уже стемнело и стало значительно прохладнее. «Все, в «Имение» и домой к маме и ее деликатесам», - решила Линда.
В вестибюле она столкнулась с Наташей.
- До свидания, Линда Николаевна.
И молодая женщина почувствовала, как привычные холодность и сдержанность снова обволакивают ее.
- Всего хорошего, Наташа.
Девушка ушла, а вниманием Линды завладела администратор:
- Линда Николаевна, как хорошо, что вы вернулись!
- Что случилось, Ольга?
- Нам пришлось вызвать врача!
- Что-то серьезное?
- Как сказать, - Ольга пожала плечами, - Для «Имения» очень плохо. Вы же знаете, что у клиентки из 101 пропали украшения.
- Да, Валерия Константиновна меня проинформировала.
- Так вот, у нее был нервный срыв. Она начала кричать, что подаст на нас в суд.
Внутренне Линда тяжело вздохнула, а внешне оставалась абсолютно бесстрастной. Суд – это очень, очень плохо.
А Ольга продолжала повествовать:
- Угрожала, что ее лучшие адвокаты пустят нас по ветру, к счастью Глебу Алексеевичу удалось ее немного успокоить. Уж не знаю, как, мои ведь уговоры не действовали.
- Глеб Алексеевич? – переспросила Линда, стараясь скрыть свое удивление.
- Да, - подтвердила Ольга, - Он настоял на вызове доктора и вообще, хоть он и журналист, но человек хороший, - резюмировала она.
- Достаточно, Ольга, - оборвала Линда, - Что-нибудь еще?
- Нет, Линда Николаевна – сразу притихла Ольга.
- Вот и хорошо. – Линда направилась к лифтам, когда Ольга снова окликнула ее.
- Знаете, он все еще здесь. Я имею в виду Глеба Алексеевича.
Линда, не оглядываясь, кивнула.
Дверь кабинета, в котором теперь располагался Глеб, была открыта настежь. Шагая по коридору, Линда уговаривала себя: «Зайдешь к себе, заберешь то, что решила и уйдешь. Заглядывать никуда ты не будешь».
Вначале все шло так, как она задумала, но потом. Потом, когда Линда снова оказалась в коридоре, в ней проснулось неконтролируемое любопытство. Открытая дверь притягивала ее, манила и звала. С одной стороны ей хотелось поставить его на место, чтобы не смел вмешиваться в ее дела и дела «Имения», а с другой - Линде не хотелось препираться. Раздираемая противоречивыми чувствами, она остановилась на пороге.
- Вы всегда так незаметно подкрадываетесь к людям? – спросил Глеб, высокомерно изгибая бровь.
Все благие намерения Линды моментально испарились:
- А вы всегда работаете при открытых дверях? Может воздуха не хватает или клаустрофобией страдаете?
- Вы ядовитее самой опасной змеи – мило улыбаясь, заявил он.
Глаза Линды угрожающе сверкнули ледяным пламенем:
- Что ж, спасибо за комплимент. Видно, что вы абсолютно лишены хороших манер.
Глеб вспылил:
- Знаете, дамочка, если я на вас работаю, это не дает вам права оскорблять меня!
Линда сложила руки на груди:
- Что-то я не вижу, чтобы вас кто-нибудь здесь задерживал.
- Пропадите пропадом! – Глеб вскочил и направился к ней.
Линде очень захотелось отступить или, что еще лучше, просто убежать, но она не дрогнула. Она давно для себя решила, что не будет сдаваться.
Глеб подошел к ней вплотную, схватил за плечи, даже если он и заметил проблеск страха в синей бездне глаз, то не подал вида, и хорошо встряхнул:
- Порой мне кажется, что в этой прелестной голове напрочь отсутствуют мозги!
- А вы креститесь, может казаться перестанет! – огрызнулась Линда.
Глеб выругался сквозь стиснутые зубы и отпустил ее:
- Хорошо, я уйду, но проблема сама собой не исчезнет, не рассосется! Неужели вы не понимаете этого?!
Внезапно Линда почувствовала, что у нее нет сил бороться:
- Я найму другого, - вяло отреагировала она, прислонившись к дверному косяку.
- Ну что ж, дело ваше, - сдался Глеб.
Он прошел мимо нее, и на какой-то миг Линда ощутила себя полностью защищенной. Она подняла голову и обнаружила, что он внимательно изучает ее, а дверной проем явно был мал для двух человек.
- Только мне будет искренне жаль, если с вами что-нибудь произойдет, - внезапно произнес Глеб, и Линда ощутила его теплое дыхание на своем виске, - Всего хорошего.
И Глеб зашагал прочь. С его уходом Линде показалось, что у нее забрали уверенность в собственных силах, оставив совершенно уязвимой. Теперь ей снова предстоит самой разбираться с кражами и возможным врагом, скрывавшимся где-то поблизости в ожидании удобного момента.
Как ни странно в это мгновение Линде было все равно, что произойдет с ее детищем, да и с ней самой. Ей было безразлично все и вся, кроме… Память услужливо нарисовала любимое лицо с такими же синими глазами, в которых светились мудрость и понимание, с серебряными нитями в иссиня-черных волосах.
Внезапная волна неописуемого ужаса заставила Линду прийти в себя. Да, ей было все равно, что произойдет со всеми вокруг, кроме ее дорогой матери. Она всегда была и будет самым драгоценным в жизни Линды, в то же время превращая ее в легкоранимую мишень.
Она окончательно сбросила оцепенение и решительно направилась за Глебом. Линде удалось поймать его уже на улице:
- Глеб, постойте.
Он не сумел скрыть изумление:
- Что, решили сделать расставание незабываемым, добавив пару колкостей? – съязвил он.
Линда глубоко вздохнула:
- Я не хочу ругаться.
- Вот это да, - протянул он, - Неужели луна перестала светить? – Глеб пристально стал рассматривать небосвод.
- Бросьте ерничать,- резче, чем собиралась, сказала Линда, - Я вполне серьезно.
Глеб внимательно посмотрел на нее и недоверчиво переспросил:
- Серьезно?
- Да, только не перебивайте. Я была не права, признаю, и … - Линда, заглянув ему в глаза, на секунду забыла обо всем. Они гипнотизировали ее своим таинственным свечением.
- И… - подтолкнул Глеб.
- И я хочу поблагодарить вас за помощь.
- Принимаю, - смилостивившись, миролюбиво произнес Глеб, - Еще что-нибудь добавите?
Она колебалась всего лишь миг:
- Я хочу, чтобы вы занимались этим делом и в знак примирения приглашаю завтра на бал.
- Бал? – удивился он.
Линда в этот момент поняла, что победила:
- Ну не бал, скорее раут, посвященный пятилетию «Имения» и, конечно, можете приходить со спутницей.
Глеб задумался. Такая перемена явно поражала его и вообще она была загадкой.
- Ну, так как?- настаивала Линда.
- Договорились.
Ветер разогнал тучи, и мягкий лунный свет залил улицы засыпающего города.
Линда, удобно устроившись на диване, наблюдала за неспешно плывущими аквариумными рыбками, когда в комнату вошла Мария Филипповна, неся два ведерка с мороженым, вазочки и ложки:
- Правда успокаивает? – спросила она, расставляя свою ношу на столике.
- И не говори, даже в сон тянет, - ответила Линда, потягиваясь.
Мария Филипповна улыбнулась:
- Тебе какое: фисташковое или клубничное? – поинтересовалась она, намериваясь разложить по вазочкам мороженое.
- Мам, не надо посуду пачкать, - возразила Линда, забирая ведерко с фисташковым деликатесом, - К тому же так вкуснее.
- Лентяйка, - пожурила Мария Филипповна.
Она устроилась напротив дочери. Ее очень беспокоили появившиеся темные круги под глазами. В последнее время Линда мало отдыхала, к тому же участившиеся кражи никак не способствовали спокойному времяпрепровождению.
И еще она чувствовала сердцем, что было кое-что серьезнее, чем пропажа украшений. Безусловно, это было нехорошо, но она отчетливо видела, что Линду съедало что-то еще худшее изнутри. Но спрашивать о чем-то она не решалась, зная, что дочь наверняка замкнется в себе, отстраняясь, а ей очень не хотелось терять недавно потеплевшие отношения.
Хотя Линда всегда была нежна с ней, но в последнее время Мария Филипповна замечала ранее отсутствовавшую мягкость, которая светилась в глазах дочери.
- Как у тебя хорошо, - произнесла Линда, жмурясь от удовольствия, - И уходить не хочется.
- Ну так оставайся. Мы хоть и живем на одном этаже, но я тебя вижу реже, чем соседей.
- Знаю, что виновата, - покаялась Линда, - Ну ты же понимаешь…
- Конечно, ты работаешь на износ, - Мария Филипповна поставила вазочку на стол, - Вот, например, когда последний раз нормально спала?
- Мам, ну не начинай. Сама посуди, разве тут поспишь, если Вэл грандиозную вечеринку задумала.
Мария Филипповна всплеснула руками:
- Неужели ты согласилась? Не верю, ты же была категорически против.
Линда пожала плечами:
- Я по-прежнему считаю затею пустой тратой денег и времени. Но ты же знаешь, что Вэл у нас специалист по связям с общественностью. К тому же она убедила меня, что это положительно отразится на имидже самой гостиницы.
- Конечно, - согласилась Мария Филипповна, - Вместо того, чтобы смаковать неприятности журналисты будут с восторгом повествовать о том, кто и во что был одет, что ел и сколько выпил.
Линда улыбнулась:
- И про автомобили не забудь.
- Ну, само собой разумеется. Кстати, это была и моя идея.
Линда отставила мороженое:
- Что я слышу, моя мама в центре заговора! – весело воскликнула она.
- А почему бы и нет, - пожав плечами, произнесла Мария Филипповна, - Раут – это всегда хороший повод найти себе пару.
Линда в изумлении открыла рот, а Мария Филипповна откровенно наслаждалась тем, что ей удалось вывести дочь из привычного замкнутого состояния.
- А ротик-то закрой, - произнесла Мария Филипповна, протягивая Линде полную ложку мороженого, - Мне всегда было интересно попробовать себя в роли свахи. Надеюсь, ты не возражаешь?
- Как же, тут возразишь, - буркнула Линда, а Мария Филипповна засмеялась.
- Вот и славно. Кстати, как там Вэл?
Линда вздохнула:
- По-моему, ее придется спасать.
- А что случилось?
- А случился Андрей, - ответила Линда, снова принимаясь за мороженое.
- Выходит, она его простила?
- Похоже на то. Так что надо подготовиться: заранее приобрести дюжину носовых платков и успокоительного.
Мария Филипповна покачала головой:
- Может, будет все не так мрачно?
- Кто его знает, - засомневалась Линда, - Но надеяться на лучшее всегда можно.
Ночевать она осталась у мамы. Расчесывая волосы, Линда чувствовала, как на нее снисходит умиротворение. Только один вопрос не давал ощутить полную безмятежность: «Ну, зачем она пригласила этого Глеба?» Они ведь без конца грызутся, и без него было бы спокойнее, ну, по крайней мере, ей-то уж точно.
Не успел Глеб переступить порог, как к нему тут же подлетела Лика.
- Почему так поздно? Мог бы и позвонить. Ты совсем меня не любишь! – на одном дыхании выпалила она.
Глеб вздохнул:
- Давай по порядку. Работал, было некогда, люблю.
Лика моментально просветлела и повисла у него на шее:
- На сей раз прощаю. А теперь пойдем, я тебе кое-что покажу.
И она потянула его за руку в спальню. Глеб стал сопротивляться:
- А может, я чего-нибудь перекушу?
Лика надула губки:
- Ну почему у тебя еда всегда на первом месте? Тебе совсем нет дела до меня!
Раньше эти перемены настроения его ничуть не задевали, но сегодня он ощутил, что в нем начинает закипать раздражение.
- А может, это тебе нет до меня дела?
- Как ты можешь, - в глазах Лики заискрились слезы, - я тебя ждала, сюрприз приготовила, а ты – толстокожее животное!
«Черт возьми, что за день такой сегодня, - подумал Глеб, - сначала Линда наезжает, теперь Лика на грани истерики!»
Он обнял плачущую девушку и успокаивающе погладил ее по спине:
- Прости. Может, сделаем так: я на кухню что-нибудь пожевать, а ты принесешь туда подарок?
Лика всхлипнула и согласно кивнула.
- Вот и славно. А теперь иди, - Глеб слегка шлепнул ее пониже спины, - И помни: я жду.
Слезы моментально высохли, уступив место лучезарной улыбке, и Глеб, в который раз, поразился переменчивости Лики.
Он перекинул пиджак через спинку стула и открыл холодильник, который был абсолютно пуст, если не считать засохшего кусочка сыра и пакета молока. Глеб чертыхнулся, опять Лика в погоне за очередной шмоткой или безделушкой забыла, что человеку периодически необходима еще и пища, кроме всяких сногсшибательных вещиц.
Дальнейшие поиски увенчались большим успехом. Глеб заварил себе чай и обнаружил вполне съедобный, но уже черствый батон. Соорудив себе некое подобие бутерброда, он облокотился о стол, услышав шаги Лики.
- Ну как? – осведомилась она и, покрутившись, добавила, - Правда великолепно?
От увиденного Глеб разозлился. Она готова была заморить его голодом, чтобы приобрести очередной клочок розовой ткани!
- Почему ты молчишь? – капризно спросила Лика.
Откусывая черствый бутерброд, Глеб сдержанно произнес:
- Мило.
Лика удивленно округлила глаза:
- И это все? Просто мило? Ты не выносим!
- А что, по-твоему, я должен сказать? – поинтересовался Глеб, - Я даже не могу сообразить, что это такое!
- Какой же ты невежда! - попеняла она, грозя пальчиком, - Это же пеньюар! Он очарователен. Неужели ты не видишь?
Глеб сделал глоток чая и насмешливо произнес:
- Понятно. Очередная розовая тряпка!
На глаза Лики навернулись слезы:
- Я тебе этого не прощу!
Она резко развернулась и выбежала из кухни. Через секунду Глеб услышал грохот захлопываемой двери спальни и сдавленные подушкой рыдания.
Глеб допил чай и закурил. Почему его стало все раздражать? Ведь он раньше не обращал внимания на причуды Лики. Он и до сегодняшнего дня часто обнаруживал холодильник пустым, квартиру больше похожую на гардероб, чем на нормальное жилье. И всегда выходил из положения, не отрываясь на Лику. Так что же изменилось теперь?
Глеб затушил сигарету, и перед ним всплыло заплаканное лицо Лики. Он ощутил укол совести, выключив свет, Глеб направился в спальню.
Лика лежала поперек широкой кровати и громко всхлипывала. Глеб присел рядом с ней.
- Уходи, - сквозь слезы выдавила Лика.
Глеб тяжело вздохнул:
- У меня был чертовски тяжелый день.
Лика отодвинулась:
- Это не повод отыгрываться на мне, - жалобно протянула она.
- Я знаю, – виновато произнес Глеб, - Просто были проблемы, да и у начальницы трудный характер.
Лика, всхлипнув, села:
- А мне какое до этого дело? Я не хочу, чтобы ты на мне сгонял злость.
В комнате воцарилось молчание. Глеб не знал, как вернуть Лике хорошее расположение духа, но очень хотел, чтобы исчезла гнетущая тишина, которая, казалось, усугубляла его вину.
- Ты говоришь начальница? А какая она? – поинтересовалась Лика, перебирая рюши пеньюара.
Глеб обрадовался: любопытство было сигналом выздоровления Лики:
- Ничего особенного: голова, ноги, руки, туловище.
Лика бросила в него подушку и улыбнулась:
- Глупости, я не верю, что женщина может быть такой.
Глеб усмехнулся:
- Честное слово.
- Врунишка! Бывают женщины, которыми восхищаются, - поправив оборки, она добавила, - Такие как я, например.
Глеб засмеялся и обнял ее:
- Не знал, что ты так любишь лесть.
Лика устроилась поудобнее в его объятиях и продолжила:
- Женщинам, которыми восхищаются, просто необходима лесть, как воздух. А бывают женщины, которых люто ненавидят. Запомни, - она ткнула наманикюренным пальчиком ему в грудь, - нейтральных женщин не бывает. Так какая она – твоя начальница?
Глеб задумался. Линдой он восхищался, хотя бы ее стойкостью и мужеством, но она не переносила лесть. В этом он был уверен. Иногда же он ее ненавидел и, причем, люто.
- Я жду,- поторопила Лика, дергая его за галстук.
- Ты не поверишь, но она нейтральная.
Глеб покривил душой. Линда была какой угодно, только не нейтральной.
Лика недоверчиво посмотрела на него, а потом, вздохнув, произнесла:
- Значит, ты еще не понял.
- Наверное, - согласился Глеб, перебирая золотые пряди волос Лики, - Знаешь, нас завтра пригласили на бал.
Лика подпрыгнула:
- Ты шутишь?!
- Ничуть.
- Ну разве можно сообщать об этом за день до события?! – застонала она.
Лика поспешно освободилась от его объятий и, подбежав к шкафу, распахнула его дверцы. Рассматривая содержимое, она с отчаянием заявила:
- Мне же абсолютно нечего одеть! Это ужасно!
Глеб никогда не понимал, как женщина может заявлять подобное, обладая ворохом нарядов. Вот и сейчас он наблюдал за Ликой, которая, лихорадочно вынимая содержимое, водружала это на кровати в виде необъятных гор.
- Ты в любом наряде будешь неотразима, - заверил Глеб.
- Ну как ты не понимаешь! – воскликнула Лика – Меня во всем это уже видели!
- О, ужас! – не удержался Глеб, - Кто?
- Леночка, Светочка, Ирочка и …
- Все, все, хватит, я понял,- остановил Глеб, зная, что ее список «подруг» безграничен, - Но, дорогая, я сильно сомневаюсь, что кто-нибудь из них будет на этом приеме.
- Правда? – Лика остановилась в нерешительности.
- Уверен. В крайнем случае, ты можешь пойти в этом чудесном пеньюаре, я уж точно возражать не буду.
- Болван! Это не прилично! – засмеялась Лика.
- Ну, тогда, - Глеб устроился поудобнее, - организуй мне дефиле. Я уверен, что мы что-нибудь подберем.
Лика радостно захлопала в ладоши:
- Здорово!
И начался вернисаж нарядов: были и платья, и костюмы. Многообразие цветов поражало, но главенствовал все равно розовый.
Глеб, наблюдая за метаморфозами, происходившими с Ликой, никак не мог найти ответ на вопрос: «Зачем Линда его пригласила?» Ведь они и двух минут не в состоянии прожить без того, чтобы не поцапаться. Простого извинения ему вполне хватило. К чему же это приглашение?
Парадный вход «Имения» приветливо искрился мириадами зажженных огоньков. Швейцары услужливо распахивали двери перед вновь прибывшими, а официанты в белоснежных униформах лавировали между блистательных гостей, разнося напитки и закуски.
Линда, облаченная в шелковое платье глубокого синего цвета с замысловато уложенными волосами и с приклеенной улыбкой, без особой радости играла роль радушной хозяйки. Где-то в другом зале среди гущи людей находилась Мария Филипповна. Она переходила от одной группы гостей к другой, поддерживала затухающие беседы, помогала желающим завести новые знакомства. Увидев Линду, она послала дочери воздушный поцелуй, и та ответила потеплевшей улыбкой.
- А, вот ты где? – сказала Валери, которая материализовалась из ниоткуда, - А я уж подумала, что ты запрешься в своем кабинете и носа не высунешь!
- По-моему, даже для меня это было бы слишком, - улыбаясь, отреагировала Линда, - Рада видеть тебя в полном здравии! Ты одна?
Линда посмотрела по сторонам, а Валери как-то по-детски хихикнула:
- Правда, глупо! Я с Андреем пришла. Ах, Линд, я бы обняла весь мир, боюсь только, руки так не распахнуть!
- Что, настолько все хорошо? – недоверчиво посмотрев на подругу, поинтересовалась Линда.
- Лучше не бывает! – заверила Валери, - Но что это мы все обо мне и обо мне. Вот ты, например, шикарно выглядишь, аж дух захватывает!
В глазах Валери действительно светилось восхищение, Линда усмехнулась:
- Да и ты тоже не промах!
На Валери было серебристое платье, которое подчеркивало красоту ее серых глаз. Она зарделась от удовольствия:
- Ну вот, похвалили друг дружку, и хватит. Ты лучше скажи, как тебе все это? – Валери очертила полукруг рукой в воздухе, указывая на собравшихся, на шведские столы и конференц-зал, переоборудованный в бальный.
- Если честно, то, по-моему, есть легкий перебор. Вот, скажи, зачем понадобились швейцары в ливреях, кажется, XVIII века? Разве нельзя без них?
- Эх, темень ты непроглядная! – посетовала Валери, - Сразу видно – капиталистка и ни капли романтики!
Линда скептически посмотрела на нее:
- Ну, растолкуй.
- Ну, попробуем, - произнесла Валери, кокетливо наматывая локон на палец, - Понимаешь, вся эта роскошь дает присутствующим почувствовать себя частичкой какого-нибудь древнего дворянского рода, ведь «Имение» - это не просто железобетонное строение, а, можно сказать, исторический памятник.
- Ну, ты и загнула, - насмешливо сказала Линда, - Насколько я вижу, всем абсолютно все равно, что их окружает, а вот содержимое столов, безусловно, вызывает безграничный интерес.
- Фу, с тобой невозможно общаться! – скорчив рожицу, воскликнула Валери и тут же схватила Линду за руку, - Ты не поверишь! Твой журналист тоже здесь!
Линда моментально напряглась, мысленно готовясь к новым перепалкам. Посмотрев на потемневшее лицо подруги, Валери подозрительно сощурилась:
- Это ты что ли его пригласила?
- Да.
- А как же твои слова, - и она процитировала, - Забирай его себе, мне он без надобности?
Линда вздохнула и посмотрела в ту сторону, куда пристально вглядывалась Валери. Ну как, скажите на милость, объяснить подруге то, что и сама толком не понимаешь?
- Он по-прежнему мне без надобности, к тому же он не один, а у тебя – Андрей.
В эту минуту рядом с ними возник последний. Он обнял Валери и, прижав к себе, спросил:
- Как, красавица, скучала?
Валери счастливо улыбнулась. Зачем ей какой-то журналист, если есть Андрей?
- Я ее похищаю, - сообщил он, увлекая Валери, которая беспомощно пожала плечами.
Глеб увидел ее, как только они вошли в зал. От нее исходила привычная аура холодности. Вроде бы она была среди людей и в тоже время надежно укрыта покрывалом отчужденности.
- Ты только посмотри! – восхищенно восклицала Лика, дергая его за рукав каждый раз, когда обнаруживала что-нибудь неординарное. А поскольку такое она видела довольно часто, то и дерганье было почти постоянным.
- Боже мой, сколько же тут денег! – воскликнула Лика в очередной раз, разглядывая огромные хрустальные позолоченные люстры.
Глеб, неприятно пораженный, взглянул на Лику. Ее обычно прекрасное беззаботное личико было перекошено устрашающей завистью. Чаще всего именно вот с такой зависти брали свое начало смертельные интриги средневековья.
Придав лицу безразличное выражение, Глеб спросил:
- Тебя это сильно волнует?
Гримаса моментально сменилась привычной маской беззаботности:
- Ну что ты! Мне просто интересно, к тому же все это больше напоминает музей, - заверила его Лика, а Глеб продолжал неотрывно наблюдать за ней.
Ощутив некий дискомфорт, Лика предпочла переключить его внимание на что-то или кого-то другого. Она лихорадочно стала подыскивать предмет для обсуждения. Все что угодно, только бы поскорее избавиться от его сверлящего взгляда.
- Где же твоя начальница? – наконец-то нашлась она.
Глеб машинально стал отыскивать Линду взглядом. Она беседовала с молодым человеком и мило улыбалась. К своему удивлению Глеб узнал в молодом человеке знаменитого адвоката Виктора Давиденко. Он просмотрел на Лику:
- Пожалуй, надо поздороваться.
И они направились к Линде. Глеб прокладывал дорогу среди гостей, а Лика семенила следом.
Линда снова осталась одна: Виктор вызвался принести напитки. Ее взгляд медленно блуждал по присутствующим, находя знакомые лица. Вот, мама, оживленно беседующая с пострадавшей клиенткой из 101.
Линда мысленно улыбнулась, Мария Филипповна могла с любым человеком найти общий язык. Благодаря оптимизму и жизнерадостности она легко входила в доверие и спустя несколько минут новоиспеченные знакомые начинали делиться с ней самым сокровенным. И., пожалуй, дама из 101 не стала исключением.
Вот ей озорно подмигнула Валери, а вот… Линда насторожилась. Прямо к ней, рассекая людское пространство, как крейсер океан, направлялся Глеб. Линда молча застонала. Ну, зачем она все это заварила?
А уже в следующее мгновение она готова была расхохотаться во весь голос. Подпрыгивая и не поспевая за Глебом, тащилось огромное облако розовой материи. Наконец, пара остановилась напротив Линды.
- Добрый вечер, - произнес Глеб.
Линда вся собралась:
- Добрый вечер. Рада видеть вас среди присутствующих.
Наступило неловкое молчание. Глеб стоял зачарованный безграничной синевой сапфировых глаз. Ему начинало казаться, что еще немного, и он утонет в их сиянии.
И тогда все будет зависеть, как на море, от милости стихии: будут ли волны синевы безмятежны, покорные тихому плеску течения или разрушающий шторм не оставит даже обломков. Глебу вдруг безумно захотелось, чтобы эти глаза засветились теплом июльского дня, но они по-прежнему оставались холодными и настороженными.
А Линда почувствовала, что ее давно молчавшее сердце внезапно участило свой бег. На нее долгое время уже не смотрели с таким восхищением, удивлением и чем-то еще очень похожим на просьбу. Но чего же он просит?
- Вы, наверное, неудачно упали в детстве?- недовольная Лика нарушила молчание, обращаясь к Линде.
Глава 3
Теплый сентябрьский день сменила промозглая сырость вечера. Линда зябко поеживалась. Валери она потеряла где-то между кафе и очередным магазином парфюмерии. Вэл снова выбирала себе аромат в порыве сиюминутного настроения. Они перенюхали уже десятка два разнообразных флаконов и для Линды все запахи давным-давно смешались в одну душистую массу, а Валери все еще не могла определиться.
Так они вояжировали из магазина в магазин, пока Валери внезапно не остановилась посреди улицы.
- В чем дело? – изумленно поинтересовалась Линда.
Вэл сжала руку подруги:
- Только не дай мне сделать глупость, - просительно проговорила она, указывая на встречного пешехода.
- Не может быть! – воскликнула Линда.
К сожалению, момент был упущен, и ретироваться было поздно.
- Здравствуй, Валери, - бархатным голосом отозвался пешеход, - Привет, Линда.
Вэл еще крепче схватилась за подругу и прошелестела:
- Привет, Андрей.
Линда просто кивнула.
- Мы могли бы поговорить? – спросил Андрей, гипнотизируя Валери.
Та явно колебалась, даже присутствие Линды не могло сделать ее стойкой. Вэл кивнула, и они с Андреем отошли, оставив Линду возле яркой витрины.
Он что-то пылко объяснял, держа ладони Валери в своих руках. И Линда отчетливо видела, как одни эмоции сменялись другими со скоростью света на хорошеньком личике Вэл. Сначала была обида, потом гнев уступал место недоверию, за ним шло изумление и, наконец, радостное сияние улыбки превратило ее в красавицу. И вот они уже обнимались.
Валери подлетела к Линде:
- Я так счастлива! – выпалила она,- Понимаешь, это было небольшое недоразумение!
- Да что ты! – съехидничала Линда,- Буду знать, что теперь это так называется! Измена в течение всей супружеской жизни действительно ничего незначащий пустячок!
- Ну не кипятись, - лучезарно улыбаясь, попросила Вэл.
Линда тяжело вздохнула:
- Ладно, это твое дело прощать или нет.
Валери крепко обняла ее:
- Я знаю, что это глупо, но он такой, такой…
- Да, да сногсшибательный, великолепный и др., и тпр, и кукареку.
Валери засмеялась:
- Ну, мы пойдем, ладно?
Смирившись, Линда согласилась:
- Идите. Только будь осторожна.
- Всенепременно! – пообещала Валери и улетела к Андрею, который уже успел раздобыть букет нежно-розовых лилий.
«Мило», - ехидно подумала Линда, наблюдая за удаляющейся подругой.
Только сейчас она заметила, что уже стемнело и стало значительно прохладнее. «Все, в «Имение» и домой к маме и ее деликатесам», - решила Линда.
В вестибюле она столкнулась с Наташей.
- До свидания, Линда Николаевна.
И молодая женщина почувствовала, как привычные холодность и сдержанность снова обволакивают ее.
- Всего хорошего, Наташа.
Девушка ушла, а вниманием Линды завладела администратор:
- Линда Николаевна, как хорошо, что вы вернулись!
- Что случилось, Ольга?
- Нам пришлось вызвать врача!
- Что-то серьезное?
- Как сказать, - Ольга пожала плечами, - Для «Имения» очень плохо. Вы же знаете, что у клиентки из 101 пропали украшения.
- Да, Валерия Константиновна меня проинформировала.
- Так вот, у нее был нервный срыв. Она начала кричать, что подаст на нас в суд.
Внутренне Линда тяжело вздохнула, а внешне оставалась абсолютно бесстрастной. Суд – это очень, очень плохо.
А Ольга продолжала повествовать:
- Угрожала, что ее лучшие адвокаты пустят нас по ветру, к счастью Глебу Алексеевичу удалось ее немного успокоить. Уж не знаю, как, мои ведь уговоры не действовали.
- Глеб Алексеевич? – переспросила Линда, стараясь скрыть свое удивление.
- Да, - подтвердила Ольга, - Он настоял на вызове доктора и вообще, хоть он и журналист, но человек хороший, - резюмировала она.
- Достаточно, Ольга, - оборвала Линда, - Что-нибудь еще?
- Нет, Линда Николаевна – сразу притихла Ольга.
- Вот и хорошо. – Линда направилась к лифтам, когда Ольга снова окликнула ее.
- Знаете, он все еще здесь. Я имею в виду Глеба Алексеевича.
Линда, не оглядываясь, кивнула.
Дверь кабинета, в котором теперь располагался Глеб, была открыта настежь. Шагая по коридору, Линда уговаривала себя: «Зайдешь к себе, заберешь то, что решила и уйдешь. Заглядывать никуда ты не будешь».
Вначале все шло так, как она задумала, но потом. Потом, когда Линда снова оказалась в коридоре, в ней проснулось неконтролируемое любопытство. Открытая дверь притягивала ее, манила и звала. С одной стороны ей хотелось поставить его на место, чтобы не смел вмешиваться в ее дела и дела «Имения», а с другой - Линде не хотелось препираться. Раздираемая противоречивыми чувствами, она остановилась на пороге.
- Вы всегда так незаметно подкрадываетесь к людям? – спросил Глеб, высокомерно изгибая бровь.
Все благие намерения Линды моментально испарились:
- А вы всегда работаете при открытых дверях? Может воздуха не хватает или клаустрофобией страдаете?
- Вы ядовитее самой опасной змеи – мило улыбаясь, заявил он.
Глаза Линды угрожающе сверкнули ледяным пламенем:
- Что ж, спасибо за комплимент. Видно, что вы абсолютно лишены хороших манер.
Глеб вспылил:
- Знаете, дамочка, если я на вас работаю, это не дает вам права оскорблять меня!
Линда сложила руки на груди:
- Что-то я не вижу, чтобы вас кто-нибудь здесь задерживал.
- Пропадите пропадом! – Глеб вскочил и направился к ней.
Линде очень захотелось отступить или, что еще лучше, просто убежать, но она не дрогнула. Она давно для себя решила, что не будет сдаваться.
Глеб подошел к ней вплотную, схватил за плечи, даже если он и заметил проблеск страха в синей бездне глаз, то не подал вида, и хорошо встряхнул:
- Порой мне кажется, что в этой прелестной голове напрочь отсутствуют мозги!
- А вы креститесь, может казаться перестанет! – огрызнулась Линда.
Глеб выругался сквозь стиснутые зубы и отпустил ее:
- Хорошо, я уйду, но проблема сама собой не исчезнет, не рассосется! Неужели вы не понимаете этого?!
Внезапно Линда почувствовала, что у нее нет сил бороться:
- Я найму другого, - вяло отреагировала она, прислонившись к дверному косяку.
- Ну что ж, дело ваше, - сдался Глеб.
Он прошел мимо нее, и на какой-то миг Линда ощутила себя полностью защищенной. Она подняла голову и обнаружила, что он внимательно изучает ее, а дверной проем явно был мал для двух человек.
- Только мне будет искренне жаль, если с вами что-нибудь произойдет, - внезапно произнес Глеб, и Линда ощутила его теплое дыхание на своем виске, - Всего хорошего.
И Глеб зашагал прочь. С его уходом Линде показалось, что у нее забрали уверенность в собственных силах, оставив совершенно уязвимой. Теперь ей снова предстоит самой разбираться с кражами и возможным врагом, скрывавшимся где-то поблизости в ожидании удобного момента.
Как ни странно в это мгновение Линде было все равно, что произойдет с ее детищем, да и с ней самой. Ей было безразлично все и вся, кроме… Память услужливо нарисовала любимое лицо с такими же синими глазами, в которых светились мудрость и понимание, с серебряными нитями в иссиня-черных волосах.
Внезапная волна неописуемого ужаса заставила Линду прийти в себя. Да, ей было все равно, что произойдет со всеми вокруг, кроме ее дорогой матери. Она всегда была и будет самым драгоценным в жизни Линды, в то же время превращая ее в легкоранимую мишень.
Она окончательно сбросила оцепенение и решительно направилась за Глебом. Линде удалось поймать его уже на улице:
- Глеб, постойте.
Он не сумел скрыть изумление:
- Что, решили сделать расставание незабываемым, добавив пару колкостей? – съязвил он.
Линда глубоко вздохнула:
- Я не хочу ругаться.
- Вот это да, - протянул он, - Неужели луна перестала светить? – Глеб пристально стал рассматривать небосвод.
- Бросьте ерничать,- резче, чем собиралась, сказала Линда, - Я вполне серьезно.
Глеб внимательно посмотрел на нее и недоверчиво переспросил:
- Серьезно?
- Да, только не перебивайте. Я была не права, признаю, и … - Линда, заглянув ему в глаза, на секунду забыла обо всем. Они гипнотизировали ее своим таинственным свечением.
- И… - подтолкнул Глеб.
- И я хочу поблагодарить вас за помощь.
- Принимаю, - смилостивившись, миролюбиво произнес Глеб, - Еще что-нибудь добавите?
Она колебалась всего лишь миг:
- Я хочу, чтобы вы занимались этим делом и в знак примирения приглашаю завтра на бал.
- Бал? – удивился он.
Линда в этот момент поняла, что победила:
- Ну не бал, скорее раут, посвященный пятилетию «Имения» и, конечно, можете приходить со спутницей.
Глеб задумался. Такая перемена явно поражала его и вообще она была загадкой.
- Ну, так как?- настаивала Линда.
- Договорились.
Ветер разогнал тучи, и мягкий лунный свет залил улицы засыпающего города.
Линда, удобно устроившись на диване, наблюдала за неспешно плывущими аквариумными рыбками, когда в комнату вошла Мария Филипповна, неся два ведерка с мороженым, вазочки и ложки:
- Правда успокаивает? – спросила она, расставляя свою ношу на столике.
- И не говори, даже в сон тянет, - ответила Линда, потягиваясь.
Мария Филипповна улыбнулась:
- Тебе какое: фисташковое или клубничное? – поинтересовалась она, намериваясь разложить по вазочкам мороженое.
- Мам, не надо посуду пачкать, - возразила Линда, забирая ведерко с фисташковым деликатесом, - К тому же так вкуснее.
- Лентяйка, - пожурила Мария Филипповна.
Она устроилась напротив дочери. Ее очень беспокоили появившиеся темные круги под глазами. В последнее время Линда мало отдыхала, к тому же участившиеся кражи никак не способствовали спокойному времяпрепровождению.
И еще она чувствовала сердцем, что было кое-что серьезнее, чем пропажа украшений. Безусловно, это было нехорошо, но она отчетливо видела, что Линду съедало что-то еще худшее изнутри. Но спрашивать о чем-то она не решалась, зная, что дочь наверняка замкнется в себе, отстраняясь, а ей очень не хотелось терять недавно потеплевшие отношения.
Хотя Линда всегда была нежна с ней, но в последнее время Мария Филипповна замечала ранее отсутствовавшую мягкость, которая светилась в глазах дочери.
- Как у тебя хорошо, - произнесла Линда, жмурясь от удовольствия, - И уходить не хочется.
- Ну так оставайся. Мы хоть и живем на одном этаже, но я тебя вижу реже, чем соседей.
- Знаю, что виновата, - покаялась Линда, - Ну ты же понимаешь…
- Конечно, ты работаешь на износ, - Мария Филипповна поставила вазочку на стол, - Вот, например, когда последний раз нормально спала?
- Мам, ну не начинай. Сама посуди, разве тут поспишь, если Вэл грандиозную вечеринку задумала.
Мария Филипповна всплеснула руками:
- Неужели ты согласилась? Не верю, ты же была категорически против.
Линда пожала плечами:
- Я по-прежнему считаю затею пустой тратой денег и времени. Но ты же знаешь, что Вэл у нас специалист по связям с общественностью. К тому же она убедила меня, что это положительно отразится на имидже самой гостиницы.
- Конечно, - согласилась Мария Филипповна, - Вместо того, чтобы смаковать неприятности журналисты будут с восторгом повествовать о том, кто и во что был одет, что ел и сколько выпил.
Линда улыбнулась:
- И про автомобили не забудь.
- Ну, само собой разумеется. Кстати, это была и моя идея.
Линда отставила мороженое:
- Что я слышу, моя мама в центре заговора! – весело воскликнула она.
- А почему бы и нет, - пожав плечами, произнесла Мария Филипповна, - Раут – это всегда хороший повод найти себе пару.
Линда в изумлении открыла рот, а Мария Филипповна откровенно наслаждалась тем, что ей удалось вывести дочь из привычного замкнутого состояния.
- А ротик-то закрой, - произнесла Мария Филипповна, протягивая Линде полную ложку мороженого, - Мне всегда было интересно попробовать себя в роли свахи. Надеюсь, ты не возражаешь?
- Как же, тут возразишь, - буркнула Линда, а Мария Филипповна засмеялась.
- Вот и славно. Кстати, как там Вэл?
Линда вздохнула:
- По-моему, ее придется спасать.
- А что случилось?
- А случился Андрей, - ответила Линда, снова принимаясь за мороженое.
- Выходит, она его простила?
- Похоже на то. Так что надо подготовиться: заранее приобрести дюжину носовых платков и успокоительного.
Мария Филипповна покачала головой:
- Может, будет все не так мрачно?
- Кто его знает, - засомневалась Линда, - Но надеяться на лучшее всегда можно.
Ночевать она осталась у мамы. Расчесывая волосы, Линда чувствовала, как на нее снисходит умиротворение. Только один вопрос не давал ощутить полную безмятежность: «Ну, зачем она пригласила этого Глеба?» Они ведь без конца грызутся, и без него было бы спокойнее, ну, по крайней мере, ей-то уж точно.
Не успел Глеб переступить порог, как к нему тут же подлетела Лика.
- Почему так поздно? Мог бы и позвонить. Ты совсем меня не любишь! – на одном дыхании выпалила она.
Глеб вздохнул:
- Давай по порядку. Работал, было некогда, люблю.
Лика моментально просветлела и повисла у него на шее:
- На сей раз прощаю. А теперь пойдем, я тебе кое-что покажу.
И она потянула его за руку в спальню. Глеб стал сопротивляться:
- А может, я чего-нибудь перекушу?
Лика надула губки:
- Ну почему у тебя еда всегда на первом месте? Тебе совсем нет дела до меня!
Раньше эти перемены настроения его ничуть не задевали, но сегодня он ощутил, что в нем начинает закипать раздражение.
- А может, это тебе нет до меня дела?
- Как ты можешь, - в глазах Лики заискрились слезы, - я тебя ждала, сюрприз приготовила, а ты – толстокожее животное!
«Черт возьми, что за день такой сегодня, - подумал Глеб, - сначала Линда наезжает, теперь Лика на грани истерики!»
Он обнял плачущую девушку и успокаивающе погладил ее по спине:
- Прости. Может, сделаем так: я на кухню что-нибудь пожевать, а ты принесешь туда подарок?
Лика всхлипнула и согласно кивнула.
- Вот и славно. А теперь иди, - Глеб слегка шлепнул ее пониже спины, - И помни: я жду.
Слезы моментально высохли, уступив место лучезарной улыбке, и Глеб, в который раз, поразился переменчивости Лики.
Он перекинул пиджак через спинку стула и открыл холодильник, который был абсолютно пуст, если не считать засохшего кусочка сыра и пакета молока. Глеб чертыхнулся, опять Лика в погоне за очередной шмоткой или безделушкой забыла, что человеку периодически необходима еще и пища, кроме всяких сногсшибательных вещиц.
Дальнейшие поиски увенчались большим успехом. Глеб заварил себе чай и обнаружил вполне съедобный, но уже черствый батон. Соорудив себе некое подобие бутерброда, он облокотился о стол, услышав шаги Лики.
- Ну как? – осведомилась она и, покрутившись, добавила, - Правда великолепно?
От увиденного Глеб разозлился. Она готова была заморить его голодом, чтобы приобрести очередной клочок розовой ткани!
- Почему ты молчишь? – капризно спросила Лика.
Откусывая черствый бутерброд, Глеб сдержанно произнес:
- Мило.
Лика удивленно округлила глаза:
- И это все? Просто мило? Ты не выносим!
- А что, по-твоему, я должен сказать? – поинтересовался Глеб, - Я даже не могу сообразить, что это такое!
- Какой же ты невежда! - попеняла она, грозя пальчиком, - Это же пеньюар! Он очарователен. Неужели ты не видишь?
Глеб сделал глоток чая и насмешливо произнес:
- Понятно. Очередная розовая тряпка!
На глаза Лики навернулись слезы:
- Я тебе этого не прощу!
Она резко развернулась и выбежала из кухни. Через секунду Глеб услышал грохот захлопываемой двери спальни и сдавленные подушкой рыдания.
Глеб допил чай и закурил. Почему его стало все раздражать? Ведь он раньше не обращал внимания на причуды Лики. Он и до сегодняшнего дня часто обнаруживал холодильник пустым, квартиру больше похожую на гардероб, чем на нормальное жилье. И всегда выходил из положения, не отрываясь на Лику. Так что же изменилось теперь?
Глеб затушил сигарету, и перед ним всплыло заплаканное лицо Лики. Он ощутил укол совести, выключив свет, Глеб направился в спальню.
Лика лежала поперек широкой кровати и громко всхлипывала. Глеб присел рядом с ней.
- Уходи, - сквозь слезы выдавила Лика.
Глеб тяжело вздохнул:
- У меня был чертовски тяжелый день.
Лика отодвинулась:
- Это не повод отыгрываться на мне, - жалобно протянула она.
- Я знаю, – виновато произнес Глеб, - Просто были проблемы, да и у начальницы трудный характер.
Лика, всхлипнув, села:
- А мне какое до этого дело? Я не хочу, чтобы ты на мне сгонял злость.
В комнате воцарилось молчание. Глеб не знал, как вернуть Лике хорошее расположение духа, но очень хотел, чтобы исчезла гнетущая тишина, которая, казалось, усугубляла его вину.
- Ты говоришь начальница? А какая она? – поинтересовалась Лика, перебирая рюши пеньюара.
Глеб обрадовался: любопытство было сигналом выздоровления Лики:
- Ничего особенного: голова, ноги, руки, туловище.
Лика бросила в него подушку и улыбнулась:
- Глупости, я не верю, что женщина может быть такой.
Глеб усмехнулся:
- Честное слово.
- Врунишка! Бывают женщины, которыми восхищаются, - поправив оборки, она добавила, - Такие как я, например.
Глеб засмеялся и обнял ее:
- Не знал, что ты так любишь лесть.
Лика устроилась поудобнее в его объятиях и продолжила:
- Женщинам, которыми восхищаются, просто необходима лесть, как воздух. А бывают женщины, которых люто ненавидят. Запомни, - она ткнула наманикюренным пальчиком ему в грудь, - нейтральных женщин не бывает. Так какая она – твоя начальница?
Глеб задумался. Линдой он восхищался, хотя бы ее стойкостью и мужеством, но она не переносила лесть. В этом он был уверен. Иногда же он ее ненавидел и, причем, люто.
- Я жду,- поторопила Лика, дергая его за галстук.
- Ты не поверишь, но она нейтральная.
Глеб покривил душой. Линда была какой угодно, только не нейтральной.
Лика недоверчиво посмотрела на него, а потом, вздохнув, произнесла:
- Значит, ты еще не понял.
- Наверное, - согласился Глеб, перебирая золотые пряди волос Лики, - Знаешь, нас завтра пригласили на бал.
Лика подпрыгнула:
- Ты шутишь?!
- Ничуть.
- Ну разве можно сообщать об этом за день до события?! – застонала она.
Лика поспешно освободилась от его объятий и, подбежав к шкафу, распахнула его дверцы. Рассматривая содержимое, она с отчаянием заявила:
- Мне же абсолютно нечего одеть! Это ужасно!
Глеб никогда не понимал, как женщина может заявлять подобное, обладая ворохом нарядов. Вот и сейчас он наблюдал за Ликой, которая, лихорадочно вынимая содержимое, водружала это на кровати в виде необъятных гор.
- Ты в любом наряде будешь неотразима, - заверил Глеб.
- Ну как ты не понимаешь! – воскликнула Лика – Меня во всем это уже видели!
- О, ужас! – не удержался Глеб, - Кто?
- Леночка, Светочка, Ирочка и …
- Все, все, хватит, я понял,- остановил Глеб, зная, что ее список «подруг» безграничен, - Но, дорогая, я сильно сомневаюсь, что кто-нибудь из них будет на этом приеме.
- Правда? – Лика остановилась в нерешительности.
- Уверен. В крайнем случае, ты можешь пойти в этом чудесном пеньюаре, я уж точно возражать не буду.
- Болван! Это не прилично! – засмеялась Лика.
- Ну, тогда, - Глеб устроился поудобнее, - организуй мне дефиле. Я уверен, что мы что-нибудь подберем.
Лика радостно захлопала в ладоши:
- Здорово!
И начался вернисаж нарядов: были и платья, и костюмы. Многообразие цветов поражало, но главенствовал все равно розовый.
Глеб, наблюдая за метаморфозами, происходившими с Ликой, никак не мог найти ответ на вопрос: «Зачем Линда его пригласила?» Ведь они и двух минут не в состоянии прожить без того, чтобы не поцапаться. Простого извинения ему вполне хватило. К чему же это приглашение?
Парадный вход «Имения» приветливо искрился мириадами зажженных огоньков. Швейцары услужливо распахивали двери перед вновь прибывшими, а официанты в белоснежных униформах лавировали между блистательных гостей, разнося напитки и закуски.
Линда, облаченная в шелковое платье глубокого синего цвета с замысловато уложенными волосами и с приклеенной улыбкой, без особой радости играла роль радушной хозяйки. Где-то в другом зале среди гущи людей находилась Мария Филипповна. Она переходила от одной группы гостей к другой, поддерживала затухающие беседы, помогала желающим завести новые знакомства. Увидев Линду, она послала дочери воздушный поцелуй, и та ответила потеплевшей улыбкой.
- А, вот ты где? – сказала Валери, которая материализовалась из ниоткуда, - А я уж подумала, что ты запрешься в своем кабинете и носа не высунешь!
- По-моему, даже для меня это было бы слишком, - улыбаясь, отреагировала Линда, - Рада видеть тебя в полном здравии! Ты одна?
Линда посмотрела по сторонам, а Валери как-то по-детски хихикнула:
- Правда, глупо! Я с Андреем пришла. Ах, Линд, я бы обняла весь мир, боюсь только, руки так не распахнуть!
- Что, настолько все хорошо? – недоверчиво посмотрев на подругу, поинтересовалась Линда.
- Лучше не бывает! – заверила Валери, - Но что это мы все обо мне и обо мне. Вот ты, например, шикарно выглядишь, аж дух захватывает!
В глазах Валери действительно светилось восхищение, Линда усмехнулась:
- Да и ты тоже не промах!
На Валери было серебристое платье, которое подчеркивало красоту ее серых глаз. Она зарделась от удовольствия:
- Ну вот, похвалили друг дружку, и хватит. Ты лучше скажи, как тебе все это? – Валери очертила полукруг рукой в воздухе, указывая на собравшихся, на шведские столы и конференц-зал, переоборудованный в бальный.
- Если честно, то, по-моему, есть легкий перебор. Вот, скажи, зачем понадобились швейцары в ливреях, кажется, XVIII века? Разве нельзя без них?
- Эх, темень ты непроглядная! – посетовала Валери, - Сразу видно – капиталистка и ни капли романтики!
Линда скептически посмотрела на нее:
- Ну, растолкуй.
- Ну, попробуем, - произнесла Валери, кокетливо наматывая локон на палец, - Понимаешь, вся эта роскошь дает присутствующим почувствовать себя частичкой какого-нибудь древнего дворянского рода, ведь «Имение» - это не просто железобетонное строение, а, можно сказать, исторический памятник.
- Ну, ты и загнула, - насмешливо сказала Линда, - Насколько я вижу, всем абсолютно все равно, что их окружает, а вот содержимое столов, безусловно, вызывает безграничный интерес.
- Фу, с тобой невозможно общаться! – скорчив рожицу, воскликнула Валери и тут же схватила Линду за руку, - Ты не поверишь! Твой журналист тоже здесь!
Линда моментально напряглась, мысленно готовясь к новым перепалкам. Посмотрев на потемневшее лицо подруги, Валери подозрительно сощурилась:
- Это ты что ли его пригласила?
- Да.
- А как же твои слова, - и она процитировала, - Забирай его себе, мне он без надобности?
Линда вздохнула и посмотрела в ту сторону, куда пристально вглядывалась Валери. Ну как, скажите на милость, объяснить подруге то, что и сама толком не понимаешь?
- Он по-прежнему мне без надобности, к тому же он не один, а у тебя – Андрей.
В эту минуту рядом с ними возник последний. Он обнял Валери и, прижав к себе, спросил:
- Как, красавица, скучала?
Валери счастливо улыбнулась. Зачем ей какой-то журналист, если есть Андрей?
- Я ее похищаю, - сообщил он, увлекая Валери, которая беспомощно пожала плечами.
Глеб увидел ее, как только они вошли в зал. От нее исходила привычная аура холодности. Вроде бы она была среди людей и в тоже время надежно укрыта покрывалом отчужденности.
- Ты только посмотри! – восхищенно восклицала Лика, дергая его за рукав каждый раз, когда обнаруживала что-нибудь неординарное. А поскольку такое она видела довольно часто, то и дерганье было почти постоянным.
- Боже мой, сколько же тут денег! – воскликнула Лика в очередной раз, разглядывая огромные хрустальные позолоченные люстры.
Глеб, неприятно пораженный, взглянул на Лику. Ее обычно прекрасное беззаботное личико было перекошено устрашающей завистью. Чаще всего именно вот с такой зависти брали свое начало смертельные интриги средневековья.
Придав лицу безразличное выражение, Глеб спросил:
- Тебя это сильно волнует?
Гримаса моментально сменилась привычной маской беззаботности:
- Ну что ты! Мне просто интересно, к тому же все это больше напоминает музей, - заверила его Лика, а Глеб продолжал неотрывно наблюдать за ней.
Ощутив некий дискомфорт, Лика предпочла переключить его внимание на что-то или кого-то другого. Она лихорадочно стала подыскивать предмет для обсуждения. Все что угодно, только бы поскорее избавиться от его сверлящего взгляда.
- Где же твоя начальница? – наконец-то нашлась она.
Глеб машинально стал отыскивать Линду взглядом. Она беседовала с молодым человеком и мило улыбалась. К своему удивлению Глеб узнал в молодом человеке знаменитого адвоката Виктора Давиденко. Он просмотрел на Лику:
- Пожалуй, надо поздороваться.
И они направились к Линде. Глеб прокладывал дорогу среди гостей, а Лика семенила следом.
Линда снова осталась одна: Виктор вызвался принести напитки. Ее взгляд медленно блуждал по присутствующим, находя знакомые лица. Вот, мама, оживленно беседующая с пострадавшей клиенткой из 101.
Линда мысленно улыбнулась, Мария Филипповна могла с любым человеком найти общий язык. Благодаря оптимизму и жизнерадостности она легко входила в доверие и спустя несколько минут новоиспеченные знакомые начинали делиться с ней самым сокровенным. И., пожалуй, дама из 101 не стала исключением.
Вот ей озорно подмигнула Валери, а вот… Линда насторожилась. Прямо к ней, рассекая людское пространство, как крейсер океан, направлялся Глеб. Линда молча застонала. Ну, зачем она все это заварила?
А уже в следующее мгновение она готова была расхохотаться во весь голос. Подпрыгивая и не поспевая за Глебом, тащилось огромное облако розовой материи. Наконец, пара остановилась напротив Линды.
- Добрый вечер, - произнес Глеб.
Линда вся собралась:
- Добрый вечер. Рада видеть вас среди присутствующих.
Наступило неловкое молчание. Глеб стоял зачарованный безграничной синевой сапфировых глаз. Ему начинало казаться, что еще немного, и он утонет в их сиянии.
И тогда все будет зависеть, как на море, от милости стихии: будут ли волны синевы безмятежны, покорные тихому плеску течения или разрушающий шторм не оставит даже обломков. Глебу вдруг безумно захотелось, чтобы эти глаза засветились теплом июльского дня, но они по-прежнему оставались холодными и настороженными.
А Линда почувствовала, что ее давно молчавшее сердце внезапно участило свой бег. На нее долгое время уже не смотрели с таким восхищением, удивлением и чем-то еще очень похожим на просьбу. Но чего же он просит?
- Вы, наверное, неудачно упали в детстве?- недовольная Лика нарушила молчание, обращаясь к Линде.
@темы: писанина